Корзина покупок пуста!
Сборник бесед о христианстве - ответов-размышлений на «вопросы нашей жизни и смерти» - вышел в свет в издательстве Преображенского содружества братств . В качестве соиздателя указано также Свято-Иннокентьевское православное миссионерское общество, что говорит о миссионерском характере сборника.
Значительную часть издания составляют материалы из регулярной рубрики «Открытая встреча» в газете «Кифа», в которой на протяжении ряда лет духовный попечитель Преображенского содружества свящ. Георгий Кочетков отвечал на вопросы тех, кто стоит на пороге Церкви.
Конечно, это не первая книга, составленная в таком «вопросно-ответном» ключе. Данный жанр весьма распространён и популярен (причём с глубокой древности), особенно в сфере миссионерской или апологетической. Может быть, это даже единственный в наше время жанр, посредством которого наш современник, немножко в кого-то или во что-то как бы верующий, оторванный «с корнем» от корней живой традиции христианской веры и культуры (во всяком случае, лишённый прямых связей с ними) может составить хоть какое-то представление - что же есть такое этот мир - христианство, подчас затерянный в «медвежьих углах» современной цивилизации; мир, который при первом взгляде похож на некое «параллельное пространство».
Чем же данная книга отличается от многих себе подобных? В чём, может спросить въедливый читатель, её «конкурентное преимущество»? А вот в чём. Между «носителями» размышлений-вопросов и размышлений-ответов не было, как это часто бывает в таких случаях, опосредующего пространства. Вопросы-ответы всегда рождались при прямом живом общении собеседников друг с другом, «глаза в глаза». Немногие знают, что такие беседы, или, как они стали называться позже, «открытые встречи», о. Георгий начал проводить ещё в 70-х гг. прошлого века (звучит легендарно, но это факт). Их принципиальной задачей было и есть (встречи по-прежнему регулярно проходят для всех желающих) - максимально содействовать образованию пространства и атмосферы встречи и общения, когда самые разные люди: разного опыта, разных человеческих дарований, разной культуры и национальности, разных убеждений - могли бы что-то спросить или поразмышлять над вопросами, которые в чём-то и кому-то могут показаться простыми и наивными, но которые жизненно, личностно, экзистенциально важны для задающихся ими. О Боге и человеке, о вере, о смысле жизни, о человеческом счастье, в конце концов. И никогда - ни при каком, внешне самом нелепом вопросе - не «повисает» в воздухе общая неловкость от сказанного (как бывает, если что-то сказано «не так» и «не вовремя», т.е. - из пустоты в пустоту). Отец Георгий на это всегда с улыбкой замечает: не бывает плохих вопросов, бывают глупые ответы. Это верно. Но всё же требуется большое духовное напряжение, смирение и дерзновение (особенно от ведущих; ведь они же знают, какая «тяжесть недобрая» может порой присутствовать на встречах), чтобы дать слово, дать заговорить - нет, не себе, а самим духовным вещам, подлинным и настоящим. Ведь, наверное, именно ради этого все на самом деле и собираются вместе на эти встречи: чтобы могло прозвучать (и быть услышанным) духовное «царственное слово», излучающее свет и смысл, озаряющее и согревающее сердце всякого человека - верующего и неверующего - если он хоть как-то и в чём-то стремится к истине, к личному откровению «предельных вещей».
Как положено в рецензии, надо что-то сказать и о недостатках. Их немного, но всё-таки доброжелательность к составителям и их труду понуждает упомянуть о них.
Во-первых, о названии сборника, точнее, его подзаголовке: «вопросы нашей жизни и смерти». Можно предположить, к чему апеллировали авторы, выбирая его. Это, скорее всего, аллюзия на традиционное христианское (даже шире, библейское в целом) учение о «двух путях». В контексте основного жанра сборника (вопросов о добре и зле, о смысле, целях и путях жизни человека и т.д.) эта аллюзия вполне закономерна. Однако для тех, к кому книга в первую очередь обращена - пока ещё только интересующихся христианством, или даже просто «вечными» вопросами в целом - вряд ли этот ассоциативный ряд знаком и о чём-то говорит. Поэтому слово «смерть», вынесенное на обложку, немного «повисает», невольно создавая обстановку некой претенциозности или как бы не вполне уместного эпатажа. Всё-таки это всё ещё такое слово, за употреблением которого должно что-то стоять. Более логично это «о жизни и смерти» можно было бы приложить к другой книжке бесед о. Георгия («Человек похож на яблоко из райского сада»), где слово «смерть» очень тесно переплетено со словом «болезнь» (к тому же это, такое жизненное, сочетание лично знакомо о. Георгию отнюдь не понаслышке). «Болезнь», «смерть» и «жизнь» (именно в таком порядке).
Во-вторых, вступительное слово об авторе. Сам жанр бесед, собранных в книге, и реальных «открытых встреч», стоящих за ними, предполагает, как необходимый минимум, наличие простых и открытых отношений между их участниками, между ведущим и слушателями. Чтобы прозвучать и быть услышанным, слову нужно пребывать в атмосфере доверия. Для обретения этого доверия ведущему, в свою очередь, нужно быть, как это сейчас называется, «без галстука». (Это, конечно, не означает, что он должен быть «в майке навыпуск»). В такой аудитории его не ожидают как специалиста по «профессиональным вопросам». Хотя такие люди (и соответствующие вопросы) всегда бывают, всё же они скорее используются для духовного «разогрева», чтобы подойти вместе более подготовленными к «настоящим» темам и вопросам. Поэтому немного излишним видится перечисление многочисленных «регалий» автора. Всё равно, приходя на такие встречи, он все их откладывает в сторону. Впрочем, может быть, это субъективная реакция пишущего эти строки, который имеет опыт личного знакомства с о. Георгием. Понятно, что составители нуждались в каком-то представлении автора - чтобы читатель, не могущий, как говорится, лично увидеть и узнать своего собеседника, просто посмотреть ему в глаза, всё же смог обрести необходимое для участия в такой беседе расположение и доверие. Но ведь, как известно, «регалии» сами по себе (а тем более - священнические, церковные) в наше время могут ничего не говорить уму и сердцу человека, а иногда и наоборот - отталкивать. Поэтому задача первоначально адекватно представить автора, чтобы книгу не отложили равнодушно в сторону - вполне миссионерская. Потом уже автор сможет сказать сам за себя. Но первое слово, как правило, - за обложкой и вступлением.
В-третьих, всё-таки верна пословица: «лучшее - враг хорошего». Стремясь собрать всё самое интересное и лучшее, авторы, например, поместили в сборник материалы, которые значительно выдаются и по жанру, и по внутреннему напряжению (имею в виду беседу об Анатолии Звереве). Это не значит, что остальные материалы более посредственны - просто есть свои место и время для дидактического жанра, и есть свои - для пророческого.
После такого въедливого перечисления недостатков составители, издатели и будущие читатели, надеюсь, не решат, что книжку лучше оставить пылиться на полке. Ни в коем случае! Чтение её даёт то настоящее духовное чувство, которое именуется старинным забытым словом «отрада». И есть надежда, что она действительно может помочь многим приблизиться к Богу. Чтобы с удивлением и нечаянной радостью обнаружить, по слову древнего, но очень современного, писателя, что Он, оказывается, ближе к подлинной глубине нашего собственного сердца, чем часто мы сами.
Максим Дементьев
КИФА №10(100) август 2009 года
{product_snapshot:id=242,true,true,true,left}
