Епископ Серафим (Сигрист) родился в Нью-Йорке, учился в Свято-Владимирской семинарии, которую закончил в 1967 г. Миссионером поехал служить в Японию. Сначала, будучи в сане диакона, работал там школьным учителем, потом стал приходским священником, затем, в 1977 году - епископом Сендайским и Восточно-Японским.
Вернулся в Америку в 1986 г. и там, вне определенной юрисдикции, служил по просьбе и благословению митрополита Православной Церкви в Америке. Преподавал религию в Университете Дрю и в Школе священных искусств, а также написал три книги по богословию и сделал один перевод с японского. Ныне живет в 25 милях к северу от Нью-Йорка, в Гудзонской долине.
***
"ОКНО ЗА ПРЕДЕЛЫ ГОРЕЧИ..."
Интервью с епископом Серафимом (Сигристом).
- Владыка, каждый христианин, откуда бы он ни был родом, может поведать какой-то свой личный, совершенно не похожий на другие опыт общения со Христом. Расскажите, пожалуйста, о том, как Вы, будучи американцем, когда-то обрели себя в Православии?
- Знаете, даже маленькие дети часто размышляют о религии. Может быть, не на таком уровне, как взрослые, но с поразительной искренностью и полнотой. Я убедился в этом, когда, разбирая недавно свои старые бумаги, с удивлением обнаружил записи, сделанные в возрасте от 4 до 7 лет. Когда я начал их перечитывать, меня испугало, насколько же они оказались похожи на мои сегодняшние размышления! И то, что я помню с детских времен и молитву, и ощущение присутствия Божьего - все это и есть начало веры. Это потом уже нахождение своего места в Церкви потребовало множества встреч, совместного участия в молитве, в Литургии... И в студенческие годы в Нью-Йорке Православная Церковь наконец-то стала моим духовным домом.
Но я не считаю, что есть какое-то серьезное различие между "рожденным" православным и обращенным православным. Во-первых, все мы - дети Адама и Евы. А во-вторых, все мы жаждем найти Истину. Я часто вспоминаю, как в духовной семинарии наш ректор, протоиерей Александр Шмеман, преподавал нам церковную историю. На первом же занятии он сказал: "Что я в первую очередь хочу сделать в течение этого курса, так это всех вас обратить в христианство, чтобы вы увидели - это действительно Истина. Чтобы вы сами убедились в том, что абсолютно все надежды и жизнь человечества когда-то свелись к этой единственной точке, этому краткому мигу из истории Палестины".
- Даже имея с детства веру, человек порой может столкнуться с искушением и разочароваться. К примеру, если он, придя в Церковь, считает, что все люди в ней - святые, то неизбежно наткнется на контрпримеры, и результат будет непредсказуем.
- Очень велик соблазн отойти от Церкви лишь потому, что она - не только собор святых, но и место, где, может быть, необходимо терпеть своего соседа, которого ты считаешь дурным, нехорошим, грешным... Это самое первое искушение, его можно ожидать.
Поэтому необходимо помнить, что мы можем искренне принимать людей, в том числе и самих себя, только когда понимаем: прежде всего, в нашем сердце должен быть Бог. По этому поводу отец Сергий Булгаков говорил: "Моя вера настолько апокалиптична, что я чувствую себя в Церкви, как дома". Так что для человека, у которого есть такое искушение, можно дать совет узнавать все через Христа, узнавать Церковь во Христе.
- Владыка, а как Православие, на Ваш взгляд, воспринимается в разных странах? Ведь в каждом народе существуют какие-то свои национальные традиции, которые Церковь нередко принимает без изменений.
- То, что действительно универсально в Церкви - это ее живое сердце, ведь отклик людей на Благую Весть мало зависит от страны, в которой они живут. Некоторое время я был священником в крохотном японском городке, где проживало всего около 35 семей. И с особой теплотой я вспоминаю, как мы праздновали Рождество.
Возле иконостаса ставили и наряжали елку, молодежь украшала храм, и вот в сочельник, после служения всенощной службы, мы прямо в Церкви устраивали торжество. Дети пели для нас песни, ставили сценки из Библии или разных сказок, например, притчу о блудном сыне или "Девочку со спичками" Андерсена... А один пожилой крестьянин, который жил поодаль, на Рождество всегда пешком приходил со своей фермы в храм. Он был уверен - каждый поход в церковь должен быть похож на паломничество.
У нас вообще создавалась на Рождество очень теплая атмосфера, и я думаю, что это не чуждо и русскому пониманию Церкви как места, где много света, где всем тепло от свечей и сердец...
- Сейчас очень многие люди в России приходят в храм, уже будучи взрослыми. Образованные и серьезные, они порой забывают о том, что Православие - это в первую очередь религия Радости.
- Да, если можно, еще раз процитирую протоиерея Александра Шмемана: "Интересно, что интеллигенция меньше любит Литургию, чем всенощную, потому что вечерняя служба - это когда ночь, темно,... считается, что такая обстановка полезна для нервов, а на литургии, мол, слишком много света".
- Как Вам кажется, отчего происходит такая потеря умения быть счастливым, ведь, казалось бы, встретив Христа, человек прежде всего встречает самую великую Радость?
- Думаю, это оттого, что люди часто теряют надежду, и живут в безнадежности, которую сами отказываются признавать. Для людей, не привыкших думать об этом, каждый день повторяется, как одна и та же надоевшая картина... Некоторые пытаются найти этому состоянию какие-то объяснения, как-то его обосновать, но за всем этим стоит одна и та же тоска, уныние и грусть. Это сравнимо с духом римского мира, где есть очевидная горечь; где есть то, что называется lacrima rerum, "слезы вещей"... Можно сказать, что и у Гоголя смех - сквозь слезы. Совершенно обычная человеческая ситуация, многие живут именно так годами.
- И выхода нет?
- Есть. Христианство приходит именно для того, чтобы открыть окно и показать другие возможности, другую жизнь впереди. Многие древние это предчувствовали... Еще в "Эклогах" Вергилий говорит о Золотой эре, и рождении золотого ребенка... Он не мог знать, но он так мечтал об этом, что раскрыл ненадолго окно за пределы привычной горечи...
