- Сейчас в рамках всей церкви усилились попытки начать катехизацию почти на каждом приходе или по крайней мере на объединении приходов. И везде идет речь о некотором наборе бесед. В прошлом году мы публиковали интервью с отцом Георгием Кочетковым, где он рассказывал, что 40 лет назад он тоже начинал с набора бесед, но потом к этому прибавился достаточно длительный подготовительный этап, который сейчас в практике Преображенского братства называется первым этапом оглашения. Можно ожидать, что достаточно естественно повсюду будет со временем также чувствоваться необходимость в каком-то подготовительном этапе. А что это за необходимость, почему она возникает?
- Необходимость этого дополнительного предварительного этапа связана с самой принципиальной трудностью оглашения - с тем, что для будущего катехумена речь идет о коренном перевороте его жизни. И как показывает практика оглашения (которое сегодня в сущности проходит в ситуации еще более для церкви вызывающей и неблагоприятной, чем во втором или третьем столетии), людям очень трудно входить в суть христианства даже при условии сформировавшейся решимости что-то всерьез поменять в своей жизни - ведь в нормальном случае это «что-то» должно означать исполнение именно Божьей воли. Очень велик риск того, что человек воспримет эту перемену как просто «перенастройку» своего повседневного образа жизни, не уловив самого главного, стержня, а просто восприняв некий набор новых форм существования. Вообще вся логика увеличения сроков катехизации была связана с тем, что катехумену очень трудно входить и в собственно христианский образ жизни, и даже в смыслы христианства. И поэтому в свое время появился длинный первый этап, который соответствовал длительному периоду в древней катехизации - «времени слушающих», а позже возникло еще одно звено, которое было решено назвать предоглашением, когда в течение двух месяцев оглашаемый имеет возможность проверить свою решимость оставить прежнюю жизнь.
- Насколько можно судить по дошедшим памятникам, похожим образом всё развивалось и в первые века христианства. То есть произошел очень быстрый переход к достаточно длительной катехизации, которая была разделена на этапы. Это ведь так?
- Да.
- Но потом всё это было свернуто, и свернуто тоже постепенно. Сначала пропал первый этап, а потом уже и вся катехизация в принципе?
- Не совсем так. Свертывание происходило в связи с Константиновским эдиктом. Достаточно быстро исчезла практика длительного научения, которая превратилась в цикл проповедей, то есть изменилась форма оглашения: из всестороннего испытания в вере, которое включало в себя научение, оно превратилось в храмовую проповедь, которую люди приходили слушать. И там уже, строго говоря, ничего не проверялось.
Насколько я себе представляю, сегодня практически везде катехизация исчерпывается именно таким назиданием лекционного или (гораздо реже) проповеднического характера. Чаще всего речь идёт просто о том, чтобы проводились две-три просветительские беседы, если речь идёт о беседах, предваряющих крещение, и цикл каких-то занятий для уже крещеных. Это означает, что на общецерковном уровне в оглашение может не войти самое главное - изменение образа жизни, причем именно на христианских началах. К сожалению, оснований для того, чтобы в ближайшем будущем повсюду восторжествовала древнецерковная логика увеличения сроков оглашения, пока немного.
Если же мы будем иметь дело с реальной живой катехизацией, которую ведет ревнитель веры, то рано или поздно он, конечно, неизбежно столкнется с той проблемой, с которой столкнулся отец Георгий двадцать лет назад. Но здесь всё зависит от принципиальной постановки вопроса о том, что такое катехизация: просветительские беседы или путь вхождения в Церковь как образ жизни во Христе. Альтернатива эта достаточно жесткая.
- Мы говорим о том, что происходит вхождение в образ жизни, но внешне первый этап - это просто еженедельные встречи, где человек задает вопросы и получает на них ответы, это чтение Писания, храмовая и личная молитва...
- ... и еще периодическое свидетельство о том, что происходит в жизни и, в нормальном случае, еще и свидетельство поручителей. Что здесь отсутствует, как правило, по сравнению с этапом слушания древней Церкви, это творение дел милосердия. В раннецерковных свидетельствах оно все время упоминается, а у нас в практике этого почти нет.
- А с чем это связано?
- Я не знаю. Дело в том, что вообще восстановление оглашения в конце ХХ века - дело достаточно экзотическое, восстанавливать сразу все, в том числе и такое ответственное требование к оглашаемому, как творение дел милосердия, очень проблематично. В век гипертрофированного потребительства вот так сразу, радикально переходить к этому очень сложно.
- Тот, кто будет проходить путь восстановления катехизации и столкнется с необходимостью существования первого, подготовительного этапа, придет, очевидно, и к тому, что он должен проходить в форме беседы, что люди должны задавать вопросы, что нельзя давать ответы прежде, чем возникнет вопрос...
- ... и что необходимо наложить запрет на вопросы, которые не связаны с реальным опытом человека, только входящего в Церковь. Нужно, чтобы в этот период были исключены вопросы догматического содержания, чтобы это не были лекции только по истории Церкви, в которые сплошь и рядом превращаются огласительные беседы. С тем, о чём Вы спрашиваете, катехизатор непременно столкнется, но при условии, что он относится к этому всерьез и хотя бы на уровне христианской интуиции будет правильно сориентирован.
- Я вспоминаю, как в прошлом году священники, участвовавшие в конференции по катехизации, ходили на огласительные встречи, которые проводили катехизаторы нашего братства. Вопрос был скорее не в том, как отсеивать ненужные вопросы. Вопрос был другой: «А как вы вообще делаете так, что оглашаемые у вас задают вопросы?» Я думаю, чаще всего катехизаторы, священники столкнутся с тем, что оглашаемые не будут задавать вопросов.
- Если оглашение не является продолжением миссии, то рассчитывать на вопросы не приходится. А чаще всего об этом и идет речь, потому что самое трудное - это принести личное свидетельство о христианском образе жизни. Потому что миссия заключается именно в этом и не может быть только призывом к «правильной, хорошей жизни». Миссия - это прикосновение к человеческому сердцу. И если этого изначально не было, то люди могут даже задавать вопросы, но вопросы будут «познавательного» свойства. Все катехизаторы знают, что в начале оглашения людям легче всего спрашивать об исторических или культурных реалиях. Живой интерес могут вызвать гебраизмы в тексте Евангелия или непонятные подробности, внешне нелогичное поведение Спасителя. Почему, например, Он отказывает сирофиникиянке? Даже при правильной последовательности миссии и катехизации эти особенности все равно проявляются. Что же говорить о ситуации, когда реальной миссии нет?
- А если она есть, как понять, где граница между миссией и катехизацией? Когда начинается, собственно говоря, первый этап оглашения?
- Семантически границу обозначить нетрудно. Миссия заканчивается тогда, когда будущий катехумен выражает своё свободное согласие воспринимать христианское назидание. Потому что начало слушания - это уже вхождение в Церковь, и статус слушающего - уже внутрицерковный статус. Этот переход со стороны Церкви обозначается специальной молитвой.
Впрочем, в существующей на сегодняшний день практике нашего братства эта граница как бы размывается до нескольких месяцев предоглашения. Это время принятия решения, время отклика на миссию. Мы пришли к тому, что для современного человека оно должно быть увеличено, и увеличено не просто за счет ожидания, а за счет действия - и со стороны Церкви, и со стороны тех, кто миссию воспринимает.
Когда же человек принимает решение, Церковь о нем молится, и он получает церковный статус слушающего. Через некоторое время это должно привести к тому, что он на себя возьмет первые церковные обязательства, связанные с исполнением закона.
- Через какое время?
- У нас это происходит через несколько месяцев, но по логике вещей это должно совершаться сразу после того, как человек стал «слушающим», что, собственно, раньше и означало в Церкви, что он берет на себя обязательство воздерживаться от смертных грехов, творить дела милосердия и так далее. Но нам неизвестно, насколько это было строго и с самого ли начала это было. Поскольку этап слушания мог длиться до двух - трех лет, можно себе представить, что и там люди привыкали к закону не сразу, а постепенно, сначала просто его осваивали, а потом через некоторое время принимали обязательства.
- В наше время первый этап длится чаще всего от года до полутора лет. Известно, что на некоторых приходах (в том числе и в случаях длительного оглашения) границы катехизации жестко хронологические. В практике же Преображенского братства эти границы, с одной стороны, достаточно подвижны, то есть важно смотреть на то, готова ли группа, готов ли человек, с другой стороны, они не безразмерны, и нельзя первый этап удлинять до двух - трех лет. На что здесь важно обращать внимание?
- Прежде всего важно следить за тем, чтобы оглашение не превращалось в интересные просветительские беседы. Это в первую очередь относится к представителям церкви, катехизаторам. Им нельзя терять из виду главное - испытание веры и перемену жизни. А риск такой есть, потому что все-таки основная форма оглашения у нас - это встречи и беседы, то есть такая форма, которая внешне напоминает в том или ином виде пусть интерактивные, но «занятия». Мы всячески избегаем и называть огласительные встречи занятиями, и относиться к ним как к занятиям, но это не всегда до конца решает проблему. Если же из оглашения пропадает элемент испытания, который направлен на то, чтобы свидетельствовать о перемене жизни, есть риск потерять из виду границы оглашения, ведь беседы можно вести неограниченно долго. Или есть риск относиться к оглашению как к некоторой учебной программе - да, это может быть уложено в формальные рамки, но из поля внимания исчезнет изменение образа жизни катехумена, его подлинная готовность стать полным членом церкви. Опасность представляет и снисходительное отношение к оглашаемым, когда вроде бы признается, что вера должна испытываться в жизни, но при этом катехизатор будет избегать возлагать на своих подопечных якобы неудобоносимые бремена. Если требовательность падает, то нет оснований свидетельствовать перемены в жизни. То есть здесь требуется занимать очень ответственную позицию. Если же все-таки до определенного момента того, что нужно, с катехуменами не происходит, то в соответствии с древнейшей практикой Церкви они переводятся в предыдущий разряд - скажем, просвещаемые в разряд слушающих. А если слушающий не подает признаков того, что он действительно «вслушивается» в Закон, то есть входит в него своей жизнью, значит он, строго говоря, не слушающий, и ему предлагается снова вернуться на предогласительный этап. Внимательное отношение к тому, что происходит с людьми и нужно для того, чтобы катехизация не становилась безразмерной и не теряла своего логического завершения. Но есть и еще один риск: он состоит в том, что к катехуменам могут предъявляться завышенные требования, когда мерки, применимые к начинающему христианину, путаются с теми, которые христиане должны обращать к себе через пять - десять лет после вхождения в Церковь.
- Есть ли сейчас категории оглашаемых (как в древности), которых можно сразу «отправлять на второй этап», то есть приступать к непосредственной подготовке к крещению? Или это должно всякий раз решаться в личном порядке?
- Такую возможность всегда стоит иметь в виду, и в древности она предполагалась. Например, блаж. Августин мог допустить ее для философа. Естественно, это всегда должно решаться только в личном порядке, формальный подход тут недопустим.
- Меняются ли акценты при укорачивании первого этапа? Как должно происходить такое сокращение?
- Думаю, не столько меняются, сколько некоторые вынужденно приглушаются. Так, мне кажется, что при сокращении этапа «слушания» все придется сосредоточить на навыкании в Законе, а научение Премудрости и приобщение к традиции ветхозаветного пророчества - увы, сократить.
- Каков «позволительный минимум» первого этапа оглашения?
- О минимуме рассуждать сложно, даже соблазнительно. Дело-то не в сроках как таковых, а в жизни человека. Сроки можно варьировать произвольно, сообразуясь с фактическими обстоятельствами, а вот как компенсировать риск неполноценного воцерковления, уже не очень ясно. Конечно, всегда остается упование на милость Божию, но последствия человеческого нерадения изживаются очень непросто.
Беседовали Александра Колымагина, Максим Дементьев, Анастасия Наконечная
КИФА №4(126) март 2011 года
