Корзина покупок пуста!
«Подпевать хору не благословляется» — такую табличку увидел в одном из храмов автор интернет-портала «Православие и мир» Виктор Судариков и «выложил» на форуме. Это было несколько лет назад, и с тех пор эта картинка активно обсуждается в сети.
Действительно, почему «не благословляется»? Одни с завистью вздыхают: «Нам бы такое повесить в храме», другие возмущены авторитарностью этого указания. Можно понять и тех, и других. С одной стороны, нестройные голоса, неожиданно врывающиеся в слаженное пение хора, могут отвлечь самого молитвенно настроенного прихожанина, а на профессиональный слух певчих они действуют совсем плохо. С другой стороны, что как не общее пение в храме лучше всего объединяет верующих, да и в самом тексте Литургии предписано молиться не только «единым сердцем», но и «едиными усты». Это вполне соответствует традициям Русской Церкви: старинное русское выражение «идти на пение» означало то же, что «идти на богослужение», а на Поместном соборе 1917–18 годов были даны прямые указания организовывать общенародное пение в храмах.
Как сделать, чтобы молитва в храме была «едиными усты»? Вопрос сложный. Может быть, поэтому храмов, где верующие поют что-то, кроме традиционных «Верую» и «Отче наш», не так много. По счастью, в наш век информации энтузиасты общенародного пения активно общаются в интернете, их опыт доступен для изучения и может помочь новичкам. И, наоборот, дать повод для сомнения в уместности этого начинания в конкретном приходе.
Первое, что необходимо понять, — профессиональный хор и хор прихожан — это принципиально разные вещи, и одно не отменяет другое. Уже в «Апостольских постановлениях» (IV век) упоминается о чине посвящения чтецов и певцов. К тому же, в традиционной греческой или древнерусской традиции многие песнопения настолько сложны, что невозможно представить себе их исполнение всеми участниками богослужения. Интересно, что бы сказали современные противники «концертного» пения в храме, если бы услышали так называемые «пападические» песнопения византийских церковных композиторов XV века? Некоторые из них так виртуозны, что с ними справится далеко не каждый современный оперный певец. Другое дело, что «концертность» тех песнопений была совсем иного плана, но это уже совсем другой разговор…
Главное — разделение на клир и прихожан существовало всегда. Прихожане не могут заменить собой профессиональный хор и не должны этого делать. А вот способы их участия в пении могут быть различными.
«Кружок по интересам» или соборная молитва?
Как правило, современные регенты используют два подхода для введения в обиход общенародного пения. Первый из них — организация при храме курсов церковного пения для всех желающих, разучивание песнопений и их исполнение за богослужением. В небольших приходах, например, сельских, где из профессиональных певчих может присутствовать только один человек — регент (как правило, матушка — жена священника), а приход немногочислен и состоит в основном из пожилых женщин, такими курсами вполне реально охватить всех прихожан. При наличии грамотного руководителя со временем может получиться даже неплохо…
Но что делать с большими городскими храмами, где научить петь всех прихожан просто нереально? В таком случае применим второй подход: вводить общенародное пение в определенные моменты богослужения «стихийно», без предварительной подготовки прихожан. Как это делать, хорошо описал основатель Московских православных регентских курсов, преподаватель Европейских регентских семинаров Евгений Кустовский, который посвятил общенародному пению целый цикл статей на портале «Православие и мир». Кустовский предлагает ряд способов вовлечения прихожан в пение. Суть его метода заключается в тонком и ненавязчивом управлении этим процессом: регент использует определенные приемы, чтобы пригласить к пению или призвать к молчанию тогда, когда это требуется.
Конечно, пение без подготовки будет менее слаженным, потому этот способ может вызвать возражения. Но на самом деле здесь важнее другое: какой смысл вкладывается в общенародное пение его организаторами?
Если это что-то типа благочестивого кружка по интересам и средство привлечения в храм людей, любящих петь, то, конечно, такой подход неприемлем. Если же пение – форма соборной молитвы, то так ли важно, какие голоса зазвучат в церкви в этот момент?
Любой подход нельзя абсолютизировать. Если взять и заставить петь прихожан большого собора без подготовки всю службу, получится что-то маловразумительное. Но при грамотном руководстве регента вступление всех прихожан может стать серьезным объединяющим фактором и превратить богослужение действительно в «общее дело» (так переводится на русский язык слово «литургия»).
Чтобы не ходить по мелководью
Оба подхода — и «импровизационный», и «педагогический» — не исключают друг друга, их можно и нужно объединять. И помнить, что все новое — хорошо забытое старое. Ведь общенародное пение, как и многое из того, что сейчас входит в церковь, с успехом использовалось раньше. Например, в начале прошлого столетия в Москве был широко известен общенародный хор храма Воскресения Христова в Кадашах, организованный священником Николаем Смирновым. А вот свидетельство из 40‑х годов XIX столетия: «Назад тому лет 30 между воспитанниками Рязанской семинарии… знание обиходной ноты было едва ли не всеобщее… Когда здесь ректором семинарии был теперешний херсонский викарий преосвященный Антоний, то общее церковное пение еще цвело, — изобретательный и искусный в педагогии начальник для поддержания его завел обычай петь в церкви всем семинаристам во время Литургии все более торжественные песнопения… Чтобы литургийное пение было стройно, все воспитанники за час до обедни каждый праздник собирались в зал и здесь спевались под управлением двух хоров семинарских – правого и левого… В нашей памяти и теперь очень живо рисуется благодатная картина этого все-общенародного церковного пения. Стоит, бывало, 500 человек воспитанников от 13‑ти до 22‑х лет; священнослужащий не резким, но задушевно молебным голосом скажет возглас: «Твоя от Твоих‘‘ — звучный и выработанный первый бас правого хора начинает «Тебе поем‘‘, и за ним подымаются целые сотни разнообразных голосов, семинаристам вторят другие верные, не только мужчины, но и женщины; по храму Божию волнуется целый океан святых звуков, души предстоящих восторгаются — тысячи сердец в один такт бьются под наплывом глубоких религиозных ощущений, тысячи рук складываются невольно в крестное знамение, тысячи горящих глаз устремляются горе; у священнодействующего крупные слезы текут по лицу… 12 лет существовал у нас такой порядок. Начальник сменился — все пошло другой чередой…» (Н. Ф. Глебов. Несколько слов об изучении церковного пения в духовных училищах).
Из этих воспоминаний можно понять главное: вопрос пения прихожан во время богослужения — это вопрос участия в службе всех присутствующих. В идеале участником службы является каждый, но на практике, по негласному убеждению многих, служит клир и хор, а прихожане «стоят на службе». Хуже всего, когда происходящее в храме остается вовсе непонятным, превращаясь в фон для собственных благочестивых размышлений. Евгений Кустовский в одной из своих статей называет таких прихожан «медитаторами, равно отрешенными и от шепота соседки, и от текстов песнопений, и от проповеди священника».
С другой стороны, не всякое участие — благо. Вполне возможно, что найдутся люди, которые просто любят петь и будут приходить в храм, чтобы насладиться звучанием своего голоса. Об этом хорошо сказал в статье «Петь ли общине в храме» клирик Заостровского Сретенского храма в Архангельске иерей Иоанн Привалов: «Современное богослужение (если в нем как следует участвовать) требует очень большой концентрации внутренних сил. В молитвенную же атмосферу включиться значительно легче. Различие между «молитвой‘‘и «молитвенной атмосферой» можно показать на примере реки. У реки есть песчаная отмель, а есть и быстрое, глубокое течение. И то, и то — река, но вот войти в ее глубину, в ее суть — не то же самое, что походить по мелководью. Мне кажется, что те, кто не одобряет народного пения, боятся именно этого. Боятся, что молитвенное настроение, положительная эмоциональная атмосфера, как ни странно, могут «задержать‘‘людей и не пропустить в более глубокие воды молитвы».
Суметь сделать общенародное пение действительно общей молитвой — сложная задача, но все же выполнимая. Как этого достигнуть? Об этом стоит поразмышлять и прихожанам, любящим церковное пение, и регентам, и настоятелям храмов…
Фото с сайта www.kazan.eparhia.ru
