Корзина покупок пуста!
25 ноября в выставочном зале «Ходынка» состоялся семинар «Достоинство человека в современном обществе», организованный Благовещенским и Свято-Алексеевским малыми православными братствами. Семинар собрал около 100 москвичей и гостей из других городов.
Участники семинара попытались разобраться в существе этого понятия: что есть подлинное достоинство человека, а что является его подменами. Например, в советские времена понятие достоинства человека определялось принадлежностью коммунистической родине. А в наше время «общество потребления» часто принижает достоинство человека до внешних материальных вещей. «Ведь ты этого достоин» убеждает оно потребителя. Между тем подлинное достоинство человека является его внутренним качеством, не зависящим от внешних вещей: возраста, пола, национальности, происхождения, социального положения и др.
Начиная с революции 1917 года много десятилетий в нашей стране обсуждение этой темы было опасно для жизни. Лучшие представители церкви, науки, культуры и просто хорошо образованные люди выдворялись из страны, попадали в лагеря, были расстреляны. В стране на многие годы водворились страх и подозрительность, поддерживалось недоверие людей друг ко другу. «Разделять и властвовать» стало главной целью новой государственной системы. Горько осознавать, что мы наследники не самых достойных представителей утраченной страны. В связи с озвученной проблематикой ведущий семинара Алексей Наумов, председатель Благовещенского братства озвучил вопрос: «Как вернуть человеку его достоинство, как его пробудить?»
Ольга Хегай, выпускница Свято-Филаретовского православно-христианского института, в своем докладе обратилась к трудам Н.А. Бердяева, Дитриха Бонхеффера, С.С. Аверинцева и О.А. Седаковой. Например, докладчица процитировала слова Ольги Седаковой, что сама по себе идея достоинства человека, имеет, безусловно, христианское происхождение: «Ни одна другая традиция не поставила на вершине всех ценностей одну человеческую душу, ее гибель или спасение». В противоположность христианству, катастрофический опыт тоталитаризма ХХ века отменил ценность отдельного человека и его жизни.
Христианская антропология базируется на принципе ценности человеческой личности просто по факту того, что в каждом человеке заложен образ Божий. С другой стороны, достоинство понимается как заданность — то, что нужно осознавать, сохранять, (иметь чувство собственного достоинства) и утверждать. Таким образом, достоинство соотносится и с представлением о подобии Божьем, задавая стремление человека к богоуподоблению.
Какие же качества позволяют выявлять достоинство человека? В книге Н.А. Бердяева «Философия неравенства, упоминается, что роль аристократии состоит как раз в том, чтобы аккумулировать свойства, выражающие человеческое благородство и достоинство. Важно, что аристократизм может быть как внешний (родовой), так и внутренний. «Аристократия не есть сословие или класс, аристократия есть некоторое духовное начало, по природе своей неистребимое, и оно действует в мире в разных формах и образованиях». Бердяев определяет главные свойства истинного аристократизма — щедрость, служение человеку и миру, жертвенность и благородство. Благородство прямо противоположно всякой обиде, зависти, претензии, чванства, борьбе за собственные привилегии, самоутверждение. Аристократизм есть сыновство, он предполагает связь с отцами. И аристократизм человека как высшей иерархической ступени бытия, есть аристократизм благородно рожденных сынов Божьих. Вот почему христианское сознание сынов Божьих, а не рабов мира, детей свободы, а не детей необходимости, — аристократическое сознание.
О том же в книге «Сопротивление и покорность» пишет Дитрих Бонхеффер: «Аристократия возникает и существует благодаря жертвенности, мужеству и ясному сознанию того, кто кому и чем обязан, благодаря очевидному требованию подобающего уважения к тому, кто этого заслуживает, а также благодаря столь же понятному уважению как вышестоящих, так и нижестоящих».
Со вторым докладом на семинаре выступила Татьяна Авилова, член группы Церковно-общественных инициатив, указав главные механизмы небывалого опыта над человеком, откровенно названные в 1919 году Бухариным экспериментом «по полномасштабной переделке человеческого материала». С первых дней власти большевиков подразумевалось, что идея полновластия Советов несовместима с приматом прав и свобод личности, которые рассматривались как проявление буржуазной идеологии. Началось время Красного террора, призванного запустить главный механизм формирования нового человека — страх.
Наиболее яростное неприятие у новой власти было по отношению к церкви, потому что у нового советского человека предполагался свой культ, в котором места ни Богу, ни человеку не было. Иллюстрацией этому, в частности, служит выставка «Non licet vos esse. Не должно вам быть», проходящая в Москве.
В конце века философ Мераб Мамардашвили писал, что главное преступление, совершенное советской системой — разрушение человеческой личности. Он дал этому явлению название «антропологическая катастрофа». Характеризуя ее последствия в следующем поколении, он писал: «И вот бродим по разным странам безъязыкие, с перепутанной памятью, с переписанной историей, не зная порой, что действительно происходило и происходит вокруг нас и в самих нас. Не чувствуя права на знание свободы и ответственности за то, как ею пользоваться».
Мы знаем, конечно, примеры, когда люди не поддавались такому оглуплению, с которыми не происходила подобная катастрофа. Кто-то, как Ефросинья Керсновская, получившая воспитание не в советской России, попав в самые страшные лагеря, тем не менее, могла найти в себе силы не идти на компромиссы со злом, всегда и везде стоять за правду, «выбирая свободу Норильска и Воркуты». Умиравшая многократно, она была оставлена Богом в живых ради свидетельства о том времени и людях. Таких свидетелей было не мало, но и не много одновременно. Лев Разгон в своих мемуарах пишет, что в лагерях достойнее всех держались «церковники», так называли тех, кого сажали за веру. К сожалению, большинство их имен нам неведомо, но все-таки мы знаем имена таких светильников веры, как преподобный Севастиан Карагандинский, святитель-исповедник Афанасий (Сахаров), архимандрит Таврион (Батозский), епископ Павлин (Крошечкин) и другие. Они не просто достойно держались сами, но и людям вокруг себя помогали, шли за них на смерть.
Прозвучало еще одно ключевое слово — «рабство», то, что противостоит свободе человека и унижает его достоинство. На этом сером фоне тем более ярко и громко прозвучали имена Александра Солженицына, Лидии Чуковской, Андрея Сахарова, Иосифа Бродского, художественной и научной интеллигенции. Из их уст громко звучало слово о достоинстве человека, о правде нашей истории, о сопротивлении духу соглашательства и безответственной невменяемости. И снова шли процессы исключения, шельмования – с того времени стала крылатой фраза: «Я не читал, но я осуждаю», высылка за рубеж, заключение в лагеря.
Настало время перестройки, открылись архивы, народ в них заглянул и …отшатнулся в ужасе. Оказалось, что таким вот, чисто информативным образом ничего изменить нельзя. И потому в нашем народе остались прежние опорные столбы жизни — идеология советского образца.
И в чем же проблема? Те страшные времена как будто кончились, мы имеем возможность относительно свободно жить, говорить, писать, открыто верить в Бога. Но в нас сидит привычка к неправде, лень и страх перед новым делом, неверие в свои силы, отсутствие гражданской позиции, неуважение к власти и любому начальству. В качестве наследства советского времени в нас осталась идиосинкразия к коллективным собраниям, в которые никто или почти никто не ходил по своей воле. В них человек терял свое лицо, становился «как все». В постсоветском человеке уживаются индивидуализм и страх перед любым объединением людей, и одновременно, коллективизм с его безответственностью. Дети, родившиеся после 80-х годов, другие. Они отвергают тесные рамки, в которых привычно живут их родители, и вслед за масскультом уходят в другую крайность — вседозволенность, беспамятство и цинизм.
После сообщения Татьяны Авиловой началось живое обсуждение темы. Один из гостей предложил разобраться в понятиях: «достоинство», «чувство собственного достоинства» и «достоинства человека». Понятие «достоинство» он сравнил с хорошей картиной, а «достоинства человека» приравнял к размещению в раме вместо картины ее описания, отзывов о ней и мешочек с денежным эквивалентом стоимости этой картины, чтобы продемонстрировать разницу, как каждое из понятий подменяет другое по мере удаления от истины. Крайняя точка понимания «достоинства» — количество денег, которое отражает благополучие человека. Подмены часто происходят от смешения понятий, это позволяет манипулировать сознанием людей. Достоинство – это Богом данный дар, а чувство собственного достоинства — осознание. Есть семя, несущее потенциал, оно должно вырасти, если будет нужная среда. Сможет ли оно вырасти в большое дерево? Или останется чахлым ростком, забыв о своем предназначении? Диверсия современности в том, что даже прежние достоинства теперь подменяются наличием денег. В этом чудовищная метаморфоза. А как пробудить чувство собственного достоинства в человеке? Раньше это делала Церковь, а теперь?
Председатель Свято-Алексеевского братства Светлана Сонина предложила каждому начинать с себя и своих детей. Когда мы оберегаем маленького человека от необходимости выбора, даем ему все блага этого мира, но не заботимся о воспитании в нем достоинства, мы не делаем самого главного. Чтобы помочь человеку, например, людям с ограниченными возможностями, обычно хотят создать комфортную среду. При этом забывают, что надо защищать право каждого человека на труд, ведь на самом деле истинную радость человек обретает, отдавая. А это требует необходимости создать возможности для труда такого человека. Светлана привела в пример католическую общину святого Эгидия, помогающую едой и одеждой бездомным в Риме. При этом члены общины собирают только новую качественную одежду и место, куда бездомные приходят за ней, без всякой иронии называют «бутик». А в доме престарелых община помогает людям, которые уже мало что могут в силу возраста и болезней тем, что находит и для них посильное служение. Например, пожилые люди готовят бутерброды для бездомных.
Марина Наумова отметила, что человек, вступая в общение с другими, нередко думает, что можно нажать на ту или иную «кнопку» в другом, и получишь то, что тебе нужно. Подобным образом люди относятся и к церкви. Всякий человек имеет семя — образ Божий. Часто это семя долго не всходит потому, что люди не хотят общения, не ищут истину, продолжают «нажимать кнопки» и поэтому живут в рабстве. Но когда человек ищет смысл, то есть ищет Бога, постепенно освобождается от стихий мира сего и перестает размениваться на отдельные достоинства. Необходимые условия: внутренний поиск и живая среда людей, которые не ищут другой выгоды, кроме помощи возрождению достоинства каждого человека и общества в целом, не имея никакой мотивации, кроме возрождения личности и церкви.
Также отмечалось, что часто человек не знает о вложенном в него достоинстве, чувство которого должно быть пробуждено. Вспоминали слова священника Георгия Кочеткова о том, что многие люди намного лучше того, что они делает, говорят и даже того, что думают о самих себе. Для пробуждения человеку нужно увидеть свое призвание к богосыновству. И от нас, христиан, требуется вера в человека, в его стремление к истине. С.С. Аверинцев в книге «Поэтика ранневизантийской литературы» в главе «Унижение и достоинство» приводит гимн с таким сюжетом: царский сын отправляется в дальнюю страну, чтобы обрести жемчужину, но попадает в комфортные условия, роскошь, и забывает о главном. И вдруг получает послание: «Восстань, и пробудись от сна, и услышь послания нашего речь, и вспомни, что царский ты сын, и узри, кому поработился ты! Вспомни о жемчужине оной, коей ради пришел ты в Египет».
Алексей Хегай поделился своими размышлениями о том, что достоинство проявляется в приобщении к святыне при осознании своего недостоинства. Человек нуждается в постоянном фокусировании на центре жизни, на Том, Кто дает человеку достоинство. Человек не может только своими силами достичь трезвенного понимания того, что делать, когда достоинство умаляется, когда человек сталкивается со злом.
Трудно распознавать свое недостоинство, даже если теоретически мы уже знаем о призвании к достоинству, напомнила Татьяна Авилова. После долгих лет советской эпохи мы все в одинаковом положении, так как нам трудно увидеть, чем мы все заражены. Группа Церковно-общественных инициатив взяла на себя правило: если ты слышишь, что кто-то рядом с тобой оправдывает репрессии, Сталина, «зато мы делали ракеты и переплыли Енисей» — не молчать. Пусть другую сторону ты не переубедишь, но рядом есть люди, которые могут прочесть и услышать. Исполнение этого правила открыло вдруг целый пласт внутреннего безмолвного соглашательства с неправдой и злом в себе, который пришлось преодолевать. Валерия Волкова поделилась подобным опытом в противостоянии нецензурным выражениям, которые позволяют себе люди в общественных местах — свидетельством о слове, его силе и ответственности за него. Главная проблема, которая перекрывает путь к восстановлению достоинства в нашей стране: не названы вещи своими именами, не обличена ложь. Поэтому очень важна позиция человека верующего, который может помочь себе и другим прорваться к свободе.
В завершение семинара ведущие подчеркнули, что в неисчерпаемой теме о достоинстве необходимо выделять главное и проецировать на свою ежедневную жизнь. Конечно, в один миг царское достоинство человека невозможно восстановить, для этого нужно потрудиться духовно. Прежде чем семена достоинства личности смогут прорости, земле человеческих сердец нужна удобренная почва, и христиане должны стать таким удобрением, «навозом», по выражению протопресвитера Виталия Борового. Надо не превозноситься от высоты поставленной задачи, а служить людям, помогать им узнавать о Христе и Его Жертве, принесенной Богу за каждого человека. Ведь полнота подлинного достоинства явлена только во Христе, о Котором в Апокалипсисе сказано: «Достоин Ты взять книгу и открыть печати ее, потому что Ты был заклан и искупил Богу кровью Твоею людей из всякого колена и языка и народа и племени и соделал их Богу нашему царством и священниками, и они будут царствовать на земле» (5: 9-10).
