Корзина покупок пуста!
Статья Маргариты Шилкиной, к.филос.н., магистра богословия, декана факультета религиоведения СФИ, в журнале «Вестник РГГУ».
Вопрос об исторических причинах, содержании и характере обновленческого раскола, а также о его последствиях сегодня все чаще становится предметом исследования церковных и светских историков. Это объясняется не только относительно свободным доступом к ранее закрытым архивам, но и потребностью в понимании складывающихся отношений церкви и государства, в том числе — в связи с полемикой вокруг «сергианства». С другой стороны, понятие «обновленчество» все чаще используется недобросовестными церковными деятелями для огульного обвинения своих противников в чем-то недостойном, хотя и туманном. На самом деле это свидетельствует об упреждающей защите самих этих деятелей от справедливых обвинений в обновленчестве. Очевидно, что научная и идеологическая задачи любого исследования мало совместимы.
Понятие «обновленчество» вошло в современные религиоведческие словари, но все же до сих пор оно не получило достаточной научной разработки. Публикации новых массивов документов, сопровождающихся многочисленными комментариями, позволяют поставить вопрос о методологических подходах к этой острой и актуальной проблеме как церковных, так и светских исследователей. Для первых крайне важно говорить о природе обновленчества в контексте общей проблемы церковно-государственных отношений. Для светских же историков необходимо отнестись к феномену обновленчества как к явлению, затронувшему не только внешнюю, но и внутреннюю жизнь церкви. Всем добросовестным исследователям важно освободиться от политического и идеологического наследия советской историографии, обратиться к церковным и государственным документам 1920-х гг. В данной статье мы попытаемся дать краткий обзор и предложить типологию подходов к феномену обновленчества в церковно-исторической и религиоведческой литературе.
Все известные нам публикации, в той или иной мере затрагивающие проблему обновленчества, можно условно разделить на три части:
•акты, распоряжения, указы, послания и личные письма патриарха Тихона, а также архиереев, не участвовавших в расколе; постановления органов церковного управления, документы советского правительства и ОГПУ;
•работы 1990–2010-х гг. по церковной истории;
•публикации религиоведческого характера, упоминающие об обновленчестве в контексте истории одной из религиозных организаций.
Мы не будем касаться тех публикаций в прессе и в Интернет пространстве, которые не выдерживают критики с точки зрения научной добросовестности и носят откровенно идеологический, ангажированный характер.
В документах и переписке патриарха Тихона и верных ему архиереев обновленчество определяется как церковный «раскол». В них говорится об антиканоническом и антицерковном характере действий обновленцев, о самовольном захвате ими церковной власти. В послании патриарха Тихона, зачитанного с амвона московских храмов 19 декабря 1922 г., он анафематствует Высшее церковное управление (ВЦУ) Обновленческих церквей как «учреждение антихриста, … противостать которому все верные сыны Божии призываются даже до уз, крови и смерти»1.
Три выдающихся российских иерарха, названные патриархом Тихоном возможными местоблюстителями престола, — митр. Кирилл (Смирнов), митр. Агафангел (Преображенский) и митр. Петр (Полянский) — были едины в понимании обновленчества. Митр. Кирилл воспринимал ВЦУ Обновленческих церквей как орган, инициированный советской властью, который преследует политические, а не церковные цели2. Митр. Агафангел в Послании от 18 июня 1922 г. называет то же ВЦУ «церковным бесчинием» и узурпацией церковной власти. По словам митр. Агафангела, Живая церковь (одна из Обновленческих — М.Ш.) — это новая церковь, которая отклоняется «от основ православной церковности вплоть до пересмотра догматов и нравоучений православной веры, священных канонов Вселенских Соборов, православных богослужебных уставов»3. Митр. Петр, вступивший в управление Православной Российской Церковью (далее — ПРЦ) после смерти патриарха Тихона, считал одним из первостепенных по важности дел, не терпящих отлагательства, «решительную борьбу против дальнейшего распространения обновленческой ереси». 28 июля 1925 г. митр. Петр обратился с посланием «к архипастырям, пастырям и всем чадам Православной Российской Церкви»; в нем он твердо и однозначно определил сторонников обновленчества как «разорителей Церкви»4.
Для церковной истории того времени характерны такие события. Последователи одного из лидеров обновленческого движения митр. Антонина (Грановского) в 1922 г. завладели Владимирским собором Сретенского монастыря. Когда же они были изгнаны верующими, ближайший сподвижник патриарха Тихона архиеп. Илларион (Троицкий) 5 июля 1923 г. заново освятил этот собор, очищая его «от осквернения еретиков»; во время проповеди он назвал прежних «хозяев» собора «самозванцами». Во время публичного диспута 17 августа 1923 г. архиеп. Илларион осудил все обновленческие группы как раскольнические и антиканонические, а 4 сентября 1923 г. в своем выступлении привел убедительные доказательства «антицерковного» характера недавно состоявшегося обновленческого собора5.
Ведущие иерархи ПРЦ 1920-х гг. считали обновленчество движением, инспирированным органами ГПУ в целях уничтожения Церкви. Это мнение разделяет и патриарх Кирилл — нынешний глава Русской Православной Церкви (РПЦ). Например, в телевизионном интервью 2006 г. он ответил на вопрос о роли идейного лидера обновленческого движения митр. Александра (Введенского) и его сторонников так:
Его главная работа заключалась в том, чтобы доказать контрреволюционную сущность православной церкви, православного духовенства во главе с патриархом Тихоном. Параллельно обновленцы играли роль доносчиков. Они ведь хорошо знали, кто есть кто в православной церкви, и строчили доносы в ГПУ, в результате чего архиереев, священников, богословов арестовывали, расстреливали. Это была не безобидная игра в обновленчество, это была попытка кровавого переворота в церкви, кровавой революции в церкви6.
Историографический обзор наиболее известных книг по истории обновленческого раскола дан в книге А. Мазырина7. Опираясь на этот обзор, попробуем наметить основные подходы к пониманию сути обновленчества в церковной исторической литературе.
Первый из них уравнивает обновленческий раскол с так называемой «правой оппозицией», т.е. с отходом большой части архиереев от митр. Сергия (Страгородского) и непоминанием его после создания им Временного Патриаршего Священного Синода и тем более издания Декларации 1927 года. И обновленчество, и «правую оппозицию» непоминающих воспринимают одинаково, как раскол, без различения природы того и другого. Подобный подход приводит исследователей к выводу о том, что дух обновленчества в церкви победил, но уже в лице митр. Сергия (Страгородского) и его преемников, хотя само движение в лице обновленческих церквей и было организационно разгромлено.
Второй подход отождествляет обновленчество с движением за подлинное обновление Православной церкви, которое возникло в связи с подготовкой к Всероссийскому церковно-поместному собору 1917 – 1918 гг. Отзывы епархиальных архиереев, а затем и сами решения этого собора ПРЦ свидетельствовали о чаяниях возрождения соборности церковного народа8.
Третий подход сводит причины обновленческого раскола к борьбе между «белым» духовенством и монашествующими архиереями (либо между двумя церковными группами) за церковную власть, за приходы, за верующих, а, в конечном счете, за материальные доходы9.
Такой разброс мнений относительно природы обновленчества связан не только с закрытостью или неполнотой архивных материалов по обновленческому расколу10. В большой степени это объясняется отсутствием общецерковной оценки обновленчества как ереси модернизма и обмирщения церкви. Обновленчество возникло еще и потому, что союз церкви с государством давно стал привычным, и ГПУ сумело этим воспользоваться. По сути дела, вся эта ситуация возникла в связи с нерешенными проблемами единства церкви и церковно-государственных отношений, которые остаются актуальными до сих пор. Но эти проблемы и не могут быть решены в рамках клерикально-иерархической экклезиологии, допускающей вмешательство государства в жизнь церкви. Каждая из этих проблем ждет своего не только историко-канонического, но и экклезиологического анализа.
Наконец, рассмотрим определения понятия «обновленчество» в наиболее популярных общенаучных и религиоведческих словарях, отражающие точку зрения целых научных коллективов.
«Большая советская энциклопедия», как и полагалось официальному изданию, определяла обновленчество как течение внутри ПРЦ, «нередко именуемое церковным расколом, которое берет начало в религиозном реформаторстве конца XIX – начала XX вв.». Далее подчеркивалось, что «обновленцы выступили против контрреволюционной деятельности церковного руководства во главе с патриархом Тихоном, провозгласили своим принципом лояльность по отношению к Советскому государству, ратовали за возвращение к т. н. демократическим порядкам раннего христианства». Сущность политической и социальной переориентации обновленцев «Советская энциклопедия» сводит к их разрыву «со старыми, дворянско-бюрократическими традициями»11.
«Российский гуманитарный энциклопедический словарь» говорит о «религиозно-общественном движении в православной церкви, организационно оформившимся весной 1922 г. при поддержке ГПУ (подчеркнуто мною — М.Ш.), имевшем целью расколоть (и тем самым ослабить) единую церковную организацию России — РПЦ»12.
Популярный энциклопедический словарь «История Отечества с древнейших времен до наших дней» подчеркивает в обновленчестве модернизацию религиозного культа, усиление выборного начала во всех органах церковного управления, расширение прав мирян в приходе. Этот словарь и не упоминает об участии ГПУ в организации обновленчества13.
Наконец, два важнейших словаря — «Религиоведение» и «Энциклопедия религий» — дословно повторяют статью одного и того же автора, Ю.П. Зуева. В ней говорится об обновленчестве как либерально-реформистском движении начала ХХ в., начиная с петербургской «Группы 32-х». Статья называет ведущими мотивами обновленчества поиск «социальной правды», стремление к «восстановлению норм древней апостольской церкви». Ни словом не упоминая о роли ГПУ, реализовавшего инициативу Л. Троцкого по организации церковного раскола, составители этих словарей пишут: советская власть поддержала борьбу обновленцев против возглавляемой Тихоном14 «реакционной иерархии»15. Вызывает удивление такое повторение советской трактовки обновленчества после публикации основного корпуса документов по обновленческому движению. Это — еще одно свидетельство необходимости более тесных научных контактов между светскими и церковными историками.
Перед современными исследователями отечественной истории церкви стоят важнейшие задачи: во-первых, различить экклезиологическую природу симфонии церкви и государства, с одной стороны, и обновленчества, с другой; это необходимо, чтобы выявить не преодоленные последствия обновленческого раскола и наметить пути их преодоления; во-вторых, проанализировать возрождение личностности и соборности церковной жизни в опыте новомучеников и исповедников российских, противостоявших обновленчеству; в-третьих, актуализировать наследие русских богословов и мыслителей ХХ века по вопросу церковно-государственных отношений (прежде всего, С.Н. Булгакова, Н.А. Бердяева и наследовавшего ту же традицию русской мысли С.С. Аверинцева).
Примечания
1 Грамота Святейшего Тихона, Патриарха Всероссийского от 19.12.1922 // Русская Православная Церковь в советское время (1917–1991). Материалы и документы по истории отношений между государством и Церковью / Составитель Г. Штриккер. М.: Пропилеи, 1995. 400 с.
2 См.: Во имя правды и достоинства Церкви: Жизнеописание и труды священномученика Кирилла Казанского. М.: Изд-во Сретенского монастыря, 2004. С. 222, 226.
3 См.: Послание Заместителя Святейшего Патриарха Московского и всея Руси митрополита Ярославского Агафангела к архипастырям, пастырям и всем чадам Православной Русской Церкви (18.6.1922) // Русская Православная Церковь в советское время (1917–1991). Материалы и документы по истории отношений между государством и Церковью / Составитель Г. Штриккер. М.: Пропилеи, 1995. С. 185–212.
4 Непоколебимый Камень Церкви. СПб.: Светослов, 1998. С. 29-30.
5 См.: Сафонов Д.В. Патриаршая церковь и обновленческий раскол 1923 – 1924 годов. URL: http://obnovlenchestvo.narod.ru/Baza/History/patriarhia_i_obnovlen.htm (дата обращения — 5 января 2011 г.)
6 URL: http://video.mail.ru/mail/ivankovasv/93/110.html (дата обращения — 5 янв. 2011 г.)
7 См.: Мазырин Александр, иерей. Высшие иерархи о преемстве власти в Русской Православной Церкви в 1920-х – 1930-х годах. М.: Изд-во ПСТГУ, 2006. С. 34–47.
8 См.: Цыпин Владислав, прот. Обновленчество. Раскол и его предыстория // Сети «обновленного православия» [Сборник статей]. М.: Русский вестник, 1995. С. 6. Цыпин Владислав, прот. История Русской Церкви (1917–1997). М.: Спасо-Преображенский Валаамский монастырь, 1997; Данилушкин М., Никольская Т., Шкаровский М. и др. История Русской Православной Церкви. Новый патриарший период. Т. 1. СПб.: Воскресение, 1997. С. 224; Шкаровский М.В. Обновленческое движение в Русской Православной Церкви ХХ века. СПб.: Нестор, 1999. С. 10–15.
9 См.: Шишкин А.А. Сущность и критическая оценка…
10 Сафонов Д.В. Материалы по истории обновленческого раскола в российских архивах // Материалы XVI ежегодной богословской конференции ПСТГУ. М.: ПСТГУ, 2006. С. 198–205.
11 Большая советская энциклопедия. В 30-ти т. М.: Советская энциклопедия, 1978. См. также: Гордиенко Н.С. Современное православие. М.: Мысль, 1968; Курочкин П.К. Эволюция современного русского православия, М.: Мысль, 1971; Трифонов И.Я. Раскол в русской православной церкви // Вопросы истории. 1972. № 5.
12 Российский гуманитарный энциклопедический словарь. В 3 т. М.: ВЛАДОС, 2002.
13 История Отечества с древнейших времен до наших дней. Энциклопедический словарь Составители: Б. Ю. Иванов, В. М. Карев, Е. И. Куксина, А. С. Орешников, О. В. Сухарева. М.: Большая российская энциклопедия, 1999.
14 Так в тексте, без упоминания титула патриарха.
15 Религиоведение / Энциклопедический словарь. — М.: Академический проект, 2006. С. 713; Энциклопедия религий / Под ред. А.П. Забияко, А.Н. Красникова, Е.С. Элбакян. — М.: Академический проект; Гаудеамус, 2008. С. 903.
«Вестник РГГУ» № 17(79)/2011. С. 174-180
Маргарита Шилкина
По материалам, опубликованным на сайте Свято-Филаретовского института
