Корзина покупок пуста!
Cейчас понятие «православный» далеко ушло от понятия «христианин»
По данным социологов Левада-центра, 69% жителей нашей страны считают, что для того, чтобы считаться истинным россиянином, важно быть православным. Число тех, кто разделяет это мнение, выросло вдвое с 1996 года.
Известно, что у большей части населения православие связано только с культурной самоидентификацией, что еще имеют в виду под «быть православным»? Как объяснить эти изменения в восприятии россиянина?
Комментирует настоятель храма святых бессребреников и чудотворцев Космы и Дамиана на Маросейке протоиерей Федор Бородин:
Изменение восприятия действительно происходит, точнее, происходит возвращение к корням. Иначе это не объяснишь. Попробовали всякого-разного и начали понимать, что истоки бытия народа — в этом.
Победить атеистическую пропаганду не удалось и не удастся никогда и не надо по этому поводу обольщаться. Не надо обольщаться. У Церкви есть враг. Двадцать лет, в публичном пространстве не принято было ругать Церковь, были удивительным Божьим подарком для всех нас. Нам всем это было дано, может быть, потому что все мы искалеченные и слабые. Мы 20 лет жили в оранжерейных условиях и думали, что весь мир такой. Но мир — не такой. Мир ненавидит Христа.
Я бы сказал, что сейчас понятие «православный» далеко ушло от понятия «христианин». «Православный» — это прилагательное к слову «христианин». Многие люди сейчас воспринимают православие как некую дань, которую они отдают Богу, чтобы от них больше никто ничего не требовал. Мало кто говорит о христианстве, как о следовании за Христом. Григорий Богослов говорил, что христианство — причащение божескому естеству. Это же абсолютно неприемлемая для прагматичного устройства жизни вещь.
Мне кажется, что у нас всех существуют большие проблемы с врастанием в христианскую веру. Мы на 90% вчерашние неофиты. Вот сейчас мы говорим — в храме святителя Николая в Кленниках не прерывалась традиция. Такой островок остался. А раньше было — море. Например, в 16 веке людей укорененных в традиции было большинство, а людей пришедших со стороны были единицы. А сейчас — наоборот. А мы сами не умеем толком жить по-христиански и, поэтому не можем показать христианскую жизнь. А ведь настоящая христианская жизнь для людей — пленительна. Я думаю, если нам будет дано еще какое-то время для того, чтобы развивать приходскую жизнь, придет момент, когда станет очевидно, что критика Церкви — неконструктивна.
Одну из главных ошибок девяностых я вижу в том, что мы крестили людей, не подготовив их. Я признаю это с горечью. Мы крестили всех, кто приходил. То, что мы не готовили людей ко крещению. И теперь мы возвращаемся к практике оглашения. Могу говорить только за себя. Я, как священник совершил большое число должностных преступлений — людям, которых я привел к купели, я не рассказал о том, что такое христианство. Да, я не понимал, что это нужно, я виноват. Получается, что я это у них украл.
А люди хотят об этом знать. При нашем храме работают миссионерские курсы «Открытие веры», состоят они из 12–15 бесед для людей, готовящихся к крещению. Сейчас уже четвертый набор. И три раза была такая статистика — приходит 20 человек, из них 19 — крещены и один — не крещен. Хотя курсы подготовки ко крещению. То есть у нас колоссальный голод на вероучительные курсы для крещеных людей, а мы говорим о миссионерстве.
Мы должны вернуть долг людям, которых мы крестили 10–15 лет назад, мы должны им рассказать о вере, они хотят об этом слышать. Это огромное количество людей, которые могут начать жить церковной жизнью.
