Корзина покупок пуста!
6 января совершается память священномученика Сергия Мечева. Отец Сергий известен своими проповедями, удивительными письмами из заключения, но самое главное - собиранием церкви и укреплением в ней веры в самые тяжелые годы советского террора. Удивительно, что основанная его отцом — святым праведным Алексием Мечевым — православная община не закончилась с гибелью отца Сергия, но еще несколько десятилетий нелегально существовала в Советском Союзе. Сегодня мы публикуем фрагмент из статьи Александры Колымагиной, опубликованной в одном из последних номеров газеты «Кифа».
Сергей Алексеевич Мечёв получил гуманитарное образование, хорошо знал мировую и русскую культуру. С детских лет принимая участие в церковных службах, испытывая тягу к постижению глубины православного богослужения, он в 1919 году свободно и сознательно пришёл к решению стать священником, со временем приняв общину и дело святого праведного Алексия. В первое время непросто далось о. Сергию продолжение и творческое развитие дела отца. Начало его пути как духовника общины было многотрудным. Привыкшие к духовному окормлению святого праведного Алексия, его чада поначалу не могли перестроиться на совместный с отцом Сергием труд над душой. Но глубокое знание молодым пастырем богослужения, деятельное изучение им наследия святых отцов Церкви в сочетании с искренней любовью к пастве и желанием сохранить дело отца Алексия преодолели преграды. Община объединилась ещё теснее. Своим многолетним трудом — около 20 лет его жизни было посвящено пастырству — священномученик Сергий сплотил вокруг себя людей, сумевших в дальнейшем сохранить общину.
После ареста и разлучения с храмом, любимой паствой и собственной семьёй, пройдя долгие годы ссылок и лагерей, в 1942 году он был расстрелян в тюрьме Ярославского НКВД.
Литургическую жизнь община сумела сохранить в самые тяжёлые годы гонений. Тайно служили священники маросейского храма и других закрытых церквей. Богослужения были организованы на квартирах, строго соблюдался порядок их проведения и очерёдность. Уже после закрытия храма (это произошло в 1932 году) доверенными архиереями были тайно рукоположены во священный сан некоторые братья общины, затем также совершавшие богослужения и духовно окормлявшие мечёвцев.
Трое из сослуживших св. прав. Алексию и сщмч. Сергию священников, также окормлявших маросейскую паству, расстреляны в Бутово. 27 сентября 1937 года там были казнены сщмч. Пётр (Петриков) и священник Михаил Шик, 13 ноября 1937 года — иеромонах Савва (Борисов).
Из маросейского храма до его закрытия в 1932 году, по тем сведениям, которыми исследователи располагают на сегодня, вышли 14 священников, большинство — из числа духовных чад св. прав. Алексия и сщмч. Сергия. Некоторые после рукоположения сослужили святым маросейским пастырям, другие были поставлены во иереи уже после закрытия храма.
Основатель и духовный попечитель Преображенского братства о. Георгий Кочетков в период юношеских размышлений о пути к рождению общины обращался за помощью к оставшимся в живых в те времена мечёвцам. Об отношениях о. Георгия с семьёй Пестовых мы уже рассказывали не раз* и повторять снова эти рассказы не будем. Скажем о другом: опыт рождения и сохранения общины настолько необходим в современной церковной жизни, что курсовая работа одного из студентов Перервинской духовной семинарии заканчивается словами: «Что-то из использовавшегося ими (о. Алексием и о. Сергием — ред.) нетрудно увидеть в жизни большинства современных православных общин, а что-то является непривычной и совершенно неоправданно забытой, неизвестной или просто неприменяемой "экзотикой". В первую очередь это активное привлечение духовно более опытных мирян к окормлению мирян менее опытных, формирование внутри общины духовных групп или семей во главе со старшими, помогающими духовнику в его пастырских трудах. В результате огромная масса людей, даже регулярно приходящих в храм на службу и готовых принимать посильное участие в жизни общины, оказывается не вовлечённой в её жизнь и почти не окормляемой пастырем, у которого, в силу непривлечения помощников, до таких людей просто "руки не доходят". Будем надеяться, что вслед за Маросейкой начала ХХ века и современные православные не захотят мириться с ситуацией, когда "храм переполняется, а порядка надлежащего нет, желание... участвовать в жизни храма... [есть], но ответственность ни за что ни на ком не лежит..."**»
Именно этот вопрос — об ответственном и глубоко подлинном вхождении в церковную жизнь, о соборном единстве всего народа Божьего, и иерархии, и клириков, и мирян — сейчас остаётся одним из самых главных. Церкви на её историческом пути не раз приходилось решать его в ответ на охлаждение и обмирщение жизни христиан. Так возникло раннее монашество, так возникали в течение многих столетий братства и общины. И сегодня нам нужно вновь прислушаться к этому опыту, такому родному для нас — ведь это и опыт самых близких к нам по времени святых, новомучеников и исповедников Российских.
