Вечер памяти матери Марии (Скобцовой) прошел в Библиотеке-фонде «Русское Зарубежье»

22 декабря в Библиотеке-фонде «Русское Зарубежье» прошел Вечер памяти матери Марии (Скобцовой; 1891-1945). Встреча была приурочена ко дню рождения матери Марии. Вечер начался с демонстрации фрагментов фильма о жизни м. Марии «...Испытание любовью», снятого компанией «Новое телевидение Кубани» (реж. О. Абдрасимова).  

 
Для показа были выбраны фрагменты, касающиеся наиболее важных периодов жизни м. Марии, -- детство в Анапе; революция и период двоевластия в городе, когда Елизавета Кузьмина-Караваева была городским головой; суд в Екатеринодаре; брак с Даниилом Скобцовым; эмиграция; смерть младшей дочери; посещение богословского института в Париже; принятие монашества; участие в РСХД; смерть старшей дочери; основание общества «Православное дело»; участие в движении французского Сопротивления; спасение евреев во время оккупации. А также об аресте и смерти в газовой камере концлагеря Равенсбрюк.  

Ведущая вечера Наталья Ликвинцева выступила с докладом «Стихи и проза матери Марии в контексте ее жизненного пути». Она сообщила о подготовке издания собрания сочинений м. Марии, в которое войдут воспоминания, проза, публицистика, религиозно-богословские сочинения, поэзия. Предполагается также выпустить альбом с репродукциями вышивок м. Марии. Говоря о ее стихотворном творчестве, Наталья Ликвинцева рассказала, что первый поэтический сборник Елизаветы Кузьминой-Караваевой «Скифские черепки» вышел в 1912 году - с ним она и вступила в литературную жизнь. Затем вышел сборник «Дорога». Ее поэзия - это поэзия серебряного века, «я бы не сказала, что значительная, но что-то в ней настораживает». Докладчица привела слова Блока: «Ваши стихи не для печати». В 1915 году вышла поэма «Юрали», написанная «с оглядкой на Евангелие». В этой поэме, с одной стороны, проходит «ницшеанская тема сверхчеловека», с другой - тема жертвенной любви. Следующий сборник -- «Руфь» - это те же стихи серебряного века, но «в них влито другое содержание», сказала Н. Ликвинцева. Первый период эмиграции связан с осмыслением трагических событий в России, революции, и в это время Елизавета Скобцова пишет, как и многие эмигранты, мемуары. В частности, в этот период были написаны воспоминания о К.П. Победоносцеве, которого м. Мария знала с детства; об атмосфере Серебряного века («Последние римляне»), о «башне» Вячеслава Иванова. В «Последних римлянах» автор задается вопросом: как отсюда могла произойти такая страшная революция? Елизавета Скобцова пишет также об опыте своего управления городом Анапой в революционное время - «Как я была городским головой». Уже в этой работе интересно внимание к маленьким людям, жертвам, отметила докладчица. «За лозунгами мы не видели маленьких людей», -- пишет м. Мария. Ее последующие повести  -- «Равнина русская», «Хроника наших дней», «Клим Семенович Берников». Что касается последней, то в ней интересна острая материнская жалость; жалеющий, милующий взгляд. Говоря о стихах, докладчица отметила такую особенность: это не просто стихи (о качестве уже не думаешь), это опыт, который совершается здесь и сейчас.  

В дальнейшем были написаны мистерии - «Анна», «Солдаты», «Семь чаш». Мистерия «Солдаты» связана с еврейской темой. Вершина творчества м. Марии - поэма «Духов день» (1942), в которой «все этапы ее творчества сходятся в одно», - это поэтическая автобиография, история России, богословские рассуждения, рассказала Н. Ликвинцева.  

Анна Шмаина-Великанова в докладе «Контуры богословской мысли матери Марии» поставила своей задачей ответить на вопрос: что такое христианство матери Марии? Она отметила «концентрированность христианства» матери Марии, его некоторую радикальность. Путь м. Марии к ее христианству был долгим, хотя живую связь с Православной Церковью ощущала всегда. Докладчица отметила влияние на нее и К. Победоносцева, с которым она была связана с личной дружбой с детства, и передовой культурной среды серебряного века. Таким образом, она приобщилась к чувству «неразделимости культуры и духовной жизни, понимаемой как постоянный кризис». Совершенно иную краску к ее переживаниям христианства добавила активная общественная деятельность в годы революции и гражданской войны. Всегда и всюду для м. Марии находился другой человек, нуждающийся в ней, и она проявляла немедленную готовность к самопожертвованию ради каждого, отметила А. Шмаина-Великанова. Наконец, под влиянием богословской мысли о. Сергия Булгакова м. Мария формулирует свои собственные идеи, а именно идею «монашества в миру». Одно из основных понятий христианства м. Марии - мистика «человекообщения». Мать Мария показывает - общение между людьми «есть таинство брата», «прекращение одиночества». Также м. Мария прибегает к такому смелому образу, как «меч Богоматери». Она утверждала, что «в глубине братских отношений лежит материнство, а не братство». Другое центральное понятие христианства матери Марии - «внехрамовая литургия», это реализация мистики человекообщения в повседневности. Таким образом, А. Шмаина-Великанова обрисовала контур богословской мысли матери Марии, -- это мистика человекообщения, крестоношение Богоматери, внехрамовая литургия, православное дело. Так м. Мария видела новую, свободную Церковь.  

Ст. научный сотрудник Третьяковской галереи, руководитель золотошвейной мастерской св. Софии Слуцкой при СФИ Галина Серова выступила с докладом «Особенности иконографии вышивок матери Марии: восприятие христианства и его воплощение в жизни». Докладчица призвала почтить память о. Сергия Гаккеля, посвятившего жизнь собиранию материалов о м. Марии и умершего вскоре после ее канонизации Вселенским патриархатом. По словам Г. Серовой, репродукции вышивок м. Марии «вызывают шок»: тщательности, тонкости, изысканности нет, особенно с точки зрения современной вышивальщицы, воспитанной на византийской традиции. Понять особенность вышивальных работ м. Марии можно, зная искусство ХХ века. «Отец Сергий Гаккель знал искусство XX века, искусство авангарда, джаз, и это позволило ему увидеть в ней настоящего художника», -- отметила докладчица. К ХХ веку традиции лицевого шитья были утеряны; шитье как образ жизни древнерусской женщины ушло в прошлое. До своего обращения к Церкви м. Мария рисовала; состояла в живописном объединении «Союз молодежи». По утверждению о. Сергия Гаккеля, приведенному Галиной Серовой, «м. Мария не стремилась к эстетизму в стиле», она «была убеждена - красота сама по себе не спасет, нужен сострадательный плач». В 1910-20-е годы м. Мария не знала древнерусского искусства; также была мало знакома с нововизантийским направлением. Во Франции она встречалась с м. Иоанной (Рейтлингер), однако не состояла в кругу последователей древнерусского направления в иконописи. «Планомерного развития ее как иконописца не было», -- отметила докладчица. Соответственно, подытожила Г. Серова, м. Мария использовала в иконописи опыт 1910-х годов. Докладчица продемонстрировала репродукции некоторых вышивок м. Марии, в том числе сделанных ею в концлагере.