Корзина покупок пуста!
"Портал-Credo.Ru": Довольно неожиданно появился учебник "Основы православной культуры" протодиакона Андрея Кураева. Насколько он соответствует тем задачам, которые ставятся перед таким учебником для общеобразовательной школы Министерством образования и науки? Было заявлено, что такой учебник должен быть светского характера, а учебник, написанный Кураевым, имеет ярко выраженный миссионерский характер.
Маргарита Шилкина: Во-первых, учебник редакционной коллегии под руководством протодиакона Андрея Кураева появился не случайно и не неожиданно. Было решение, утверждённое Патриархом, которым была создана и редакционная коллегия во главе с отцом Андреем, и редакционный совет по подготовке учебника.
Учебник готовили несколько человек. Его обсуждал и редакционный совет, и редакционная коллегия, которыми именно этот учебник был рекомендован представлять РПЦ МП. Но при условии, что оба учебника, которые обсуждались на совещании в конце ноября, должны будут пройти экспертизу в Российской академии образования. Это фактологическая справка.
Что касается существа дела, то я смогла познакомиться только с теми уроками из учебника о. Андрея Кураева, которые размещены в интернете. На мой взгляд, в нём есть что исправлять, и есть что совершенствовать. Впервые в истории российского образования готовился такой учебник для светской школы, и окончательного ответа, что же именно нужно сейчас, ни у кого нет, ни у светских педагогов, ни у педагогов, принадлежащих к разным религиям. Тем не менее, несмотря на эту сложность, мне показалось, что авторы учебника попытались решить одновременно несколько задач. С одной стороны, сказать о нравственных ценностях, базирующихся на христианских нормах, с другой стороны, учесть, что это учебник для светской школы, и, в-третьих, как люди, безусловно верующие, они попытались не очень уж прикрыто провести какие-то миссионерские нотки. Вот это смешение, на мой взгляд, и мешает материалу. Во-первых, для четвертого класса он сложен по языку. Во-вторых, смешение задач культурологических и педагогических, с одной стороны, и рассказов о вере – с другой, делает учебник о. Андрея Кураева не до конца ясным.
На мой взгляд, мог бы быть учебник светский, культурологический, но, с другой стороны, к нему вполне возможно и желательно нормальное приложение, спокойное православное видение тех же самых вопросов изнутри веры с какими-то иллюстрациями, с какими-то примерами, объяснениями для детей. Если они захотят познакомиться с православием, то это нормально. Так же должно быть в "Основах исламской культуры", "Основах буддистской культуры", "Основах иудаистской культуры".
Нужно развести эти вещи так, чтобы тот, кто берёт в руки учебник – хоть ребенок, хоть родитель, хоть педагог – мог понимать то, что сейчас под этой обложкой увидит.
Что же касается миссионерской направленности – мне трудно предположить, что если государство решается ввести основы религиозной этики в школах, то оно не отдаёт себе отчёта в том, что говорить о религии нейтрально невозможно по определению. Религия – это разговор о вере, о том, что базируется на Священном Писании любой из религий: будь то Библия, Коран или что-то еще. Поэтому если мы говорим об этических нормах, о великих произведениях культуры, мы всё равно понимаем, что истоки их – в евангельском откровении. Мы всё равно будем показывать эти истоки. Иначе мы не сможем дать ребёнку даже минимальных знаний об этой культуре.
Здесь нужно не столько противопоставлять миссионерский аспект культурологическому, сколько открыто дать и тот, и другой, но развести их по разным книгам. И чётко дать возможность и учителю, и родителям, и ребенку выбрать какую из религий он хочет изучать, давая по каждой две книги (либо светскую этику – тогда одну).
– Вы считаете целесообразным иметь два учебника? Один более светского характера, другой того характера, который ему придала авторская группа во главе с о. Андреем Кураевым?
– Да. Только может быть, не совсем такого, как подготовил о. Андрей, а открыто православного. Предпринята попытка использования для разговора о религии языка светского, культурологического, но содержание во многом, безусловно, связано с живой религиозной верой, и поэтому то и другое смешалось.
– Насколько реально в такой короткий срок подготовить достаточное количество не просто мало-мальски грамотных, а заинтересованных педагогов? Ведь с 1 апреля должны начаться уроки в четвёртых классах, а с 1 сентября будущего года в пятых.
– У нашего института есть уже четырехлетний опыт преподавания специальных предметов на факультете религиоведения, в том числе и учителям, которые поступают к нам учиться с целью подготовки к преподаванию таких факультативов у себя в школе, либо духовной культуры внутри литературы, истории, художественной культуры. И за эти годы я поняла очень простую вещь: гораздо большее значение имеет личность учителя, чем содержание учебника. К нам приезжают наши заочники, привозят учебники, которые написаны на местах, или какие-то многостраничные рекомендации, подготовленные местными отделами образования. Но когда я начинаю с ними беседовать и пытаюсь узнать, а что же они преподают, отвечают: "Что сами знаем, то и преподаем".
Сейчас самая большая задача – подготовка педагогов, которые будут разговаривать с детьми на этих уроках. Во многих регионах факультативы по основам религиозной культуры или светской этики идут уже несколько лет. Институты повышения квалификации, которые есть в каждом субъекте федерации, и Академии последипломного образования в Москве и Петербурге, как могут, готовят таких преподавателей. С другой стороны, есть самые разные курсы и в Московской духовной академии (я сейчас говорю только о православии), и при разных епархиях. Какой-то процесс идёт. Но мы очень плохо знаем, что у нас есть. Мне кажется, что Минобрнауки заинтересовано в собирании информациив регионах. Сколько человек и какие курсы прошли? Где и в каких школах что преподаётся? Для того чтобы дальше работать, важно эту исходную информацию знать.
– Вы работаете с такими педагогами. Какое у Вас впечатление об их сегодняшнем уровне?
– Как правило, знаний у них практически нет. Есть желание говорить с детьми о культуре. И, прежде всего, оно связано с желанием как-то поделиться с ними этическими нормами жизни. Это желание помочь детям стать людьми. Поэтому внутренний настрой у них хороший и очень открытый. Люди пытаются читать что-то сами, как могут сами что-то делать в своих школах.
– Какова длительность вашего курса для таких педагогов?
– У нас открыт факультет дополнительного высшего образования по религиоведению, и срок обучения на нём два года на вечернем или заочном отделении. На него поступают люди либо для повышения квалификации, либо многие для того, чтобы разобраться в этих вопросах для себя, решить какие-то внутренние духовные проблемы.
– Сколько же у вас студентов на этом факультете?
– На первый курс в этом году поступили 27 человек.
– Вы планируете увеличить прием?
– Нам бы хотелось, но это зависит от планов самих абитуриентов. Факультет религиоведения – платный, но плата очень низкая по сравнению с факультетами или кафедрами религиоведения в других институтах. На сегодняшний день на заочном отделении – это 22 000 руб., а вечернем – 25 000 руб. в год.
Нам кажется, что выигрыш нашего факультета в том, что это всё же дополнительное высшее образование. Я пока аналогов в России не знаю. Мы принимаем людей с любым высшим светским образованием. Они учатся два года и получают диплом государственного образца о переквалификации по религиоведению.
Беседовал Владимир Ойвин