Корзина покупок пуста!
20 октября на конференции в Милане Сергей Чапнин представил доклад «Возможности свободного диалога и дискуссии внутри Церкви»
Последние события ясно указывают: после 20 лет религиозной свободы в России начинается новый этап церковной жизни, утверждает ответственный редактор «Журнала Московской Патриархии» Сергей Чапнин. Каковы уроки «возрождения Церкви»? Как Русская Православная Церковь будет реагировать на то, что сейчас принято называть «вызовами времени»? Почему во время политического кризиса внутри Церкви обострилось идеологическое противостояние? Как православные христиане видят свою роль в общественном диалоге? Широкое обсуждение этих проблем известный журналист считает необходимым. 20 октября на конференции в Милане он представил доклад «Возможности свободного диалога и дискуссии внутри Церкви».
Многие сообщения на конференции были посвящены осмыслению возрастания гражданской активности в России в текущем году. С этого же начал и С. Чапнин. «Пробуждение гражданского сознания и прежде всего чувства личной и социальной ответственности привело к более острому осознанию роли христианских ценностей в жизни общества. Однако Церковь оказалась не готова убедительно ответить на этот «запрос». В ряде конфликтных ситуаций, получивших широкий общественный и политический резонанс, православные христиане демонстрировали жесткую, воинствующую позицию и последовательно шли на обострение конфликта», — отметил он.
До последнего времени никто не спорил с тем, что Церковь является крупнейшим общественным институтом современной России. Однако, продолжает докладчик, сегодня, «по сравнению с 1990-ми и даже с «нулевыми», претензия на такой исключительный статус Церкви требует новых — прежде всего моральных — подтверждений». Их отсутствие порождает напряжение и противостояние в обществе: раздражение светской части общества выливается в упреки в клерикализации, а эти обвинения, в свою очередь, вызывают возмущение среди части церковного народа, и в ответ звучат заявления о новых гонениях на Церковь.
Как Церковь видит свою роль в общественном поле? Чтобы разобраться в этом, С. Чапнин обращается к концепции «церковного возрождения», которая определяла вектор жизни РПЦ за последние 20 лет, и ставит вопрос: не исчерпала ли себя эта концепция? Он подмечает: все эти годы «и в проповеди, и в публичных выступлениях смысловой акцент делается на возрождении традиций, но при этом главное содержание — вхождение в жизнь современного общества, стремление наверстать упущенное за годы репрессий и изоляции в условиях атеистического государства — остается на периферии и не воспринимается как творческая задача христианской общины». Благодаря преобладающей в церковном сознании апелляции к прошлому, реконструкции того, что было, за 20 лет сформировался стойкий «охранительный» стереотип: «Никакие перемены невозможны, перемены опасны», и разговоры о вхождении Церкви в жизнь современного общества воспринимаются как «неблагочестивые», констатирует С. Чапнин.
Между тем, в реальной церковно-общественной жизни предостаточно примеров действия «вопреки» традициям: это и открытие воскресных школ, которых в истории Православной Церкви в России прежде не было; и введение в школе культурологического курса «Основы православной культуры»; и активное освоение интернета и основанных на нем коммуникационных технологий; и организация телевизионных трансляций праздничных богослужений; и использование новых технологий в храмовом строительстве и многое другое. Эти примеры, по мнению журналиста, говорят о важной тенденции: «Церковь стремится творчески использовать те возможности, которые открываются в современном мире, учитывая социальный и политических контекст, новые технологии и возможности».
Докладчик подчеркнул: «Сегодня надо признать, что даже на уровне риторики потенциал обращения к прошлому без серьезного разговора о будущем исчерпан. Для многих отказ от привычной риторики «церковного возрождения» будет трудным и болезненным, но это не снимает проблемы». По его мнению, отказ православных признать необходимость инкультурации неизбежно приведет к их маргинализации.
Единственной группой, почувствовавшей нарастание кризиса в Церкви и предложившей в связи с этим начать внутрицерковный диалог, стала группа «московских православных интеллектуалов», которые попытались описать кризис. Но оказалось, что обсуждение (в основном, в интернет-пространстве) таких явлений, как распространение «православной идеологии», уход в «церковную субкультуру» и даже «усталость от Церкви», не исчерпывает проблемы. Анализа кризиса не найти ни в открытых церковных дискуссиях, ни в официальных документах; появляется все больше «зон умолчания».
Однако найти понимания в церковной среде интеллектуалам не удалось, продолжил он. Более того, возникла дискуссия о роли интеллигенции в Церкви, причем вопрос был поставлен ребром: «нужна или не нужна интеллигенция Церкви?» По мысли С. Чапнина, этот спор обозначает более широкую проблему — о том, какие социальные группы сегодня могут быть опорой Церкви: «В разговоре об интеллигенции проступает противопоставление стихийной народной религиозности «образованной» религиозности духовенства и жителей больших городов». Важно учесть, что в массовой народной религиозности наиболее ярко проявляются характерные черты «постсоветского православия», которое, по утверждению докладчика, «оккупировало непропорционально большую территорию как в географическом, так и в духовном смысле, а сторонними наблюдателями оно нередко воспринимается как единственная форма Православия в России». Однако полноценное развитие церковной жизни по преимуществу коснулось только больших городов, и опорой (социальной базой) Церкви уже несколько десятилетий является городской средний класс, утверждает выступавший.
Но с этой «социальной опорой» проблем еще больше: как известно, гражданский протест «рассерженных горожан», начавшись в декабре 2011 года, охватил и часть православных, что повлекло за собой «попытки обвинить интеллигенцию в политизированности и обличить ее неспособность жить полноценной церковной жизнью». Эти обвинения обнаруживают еще одну тенденцию, описанную в докладе: «культурные и образованные члены Церкви находятся под подозрением, им не доверяют, их запросы не понимают». Таким образом, вера в соединении с разумом является самой серьезной угрозой для тех, кто православной вере предпочитает обряды, субкультуру и православную идеологию. «Тот, кто видит в интеллигенции «врага Церкви», делает большую ошибку, выступая против универсального характера Церкви, в которой всем и каждому есть место», — предупреждает С. Чапнин.
Он фиксирует и новое тревожное явление: «Однако гораздо более актуальной выглядит проблема крайней нечувствительности Церкви к новым социальным реалиям. Не интеллигенция и не средний класс оказались в центре спора. На наших глазах формируется негативное отношение Церкви к «креативному классу», который в России значительно больше, чем протестное движение 2011-2012 годов».
По мнению автора доклада, все сказанное выше ставит перед церковным сообществом отнюдь не отвлеченные вопросы, уклониться от которых уже невозможно. И от ответов будет зависеть содержание нового этапа церковной жизни, который пришел на смену 20-летнему возрождению.
