Корзина покупок пуста!
14 декабря 2012 г. в Российском государственном архиве социально-политической Истории (РГАСПИ) прошла знаковая конференция: «Государство и личность: уроки прошлого и конструирование будущего».
Устроителями выступили Совет при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека, РГАСПИ, Фонд им. Фридриха Эберта в РФ и Рабочая группа «Гражданское общество» форума «Петербургский диалог».
На конференцию собрались историки, политологи и философы семи стран — России, Германии, Чехии, Польши, Франции, Швеции и США, — являющиеся признанными специалистами в области изучения самых разных проблем тоталитарных режимов. По сути дела, если говорить медицинским языком, собрались лучшие диагносты, те, кто ставит диагноз на основе внимательного и всестороннего изучения истории болезни общества. Исследования Игоря Яковенко (РГГУ), Бориса Дубина («Левада-центр»), Андрея Пелипенко (Российский институт культурологии), Сергея Журавлёва (Институт российской истории РАН), Александра Ватлина (МГУ), Олега Лейбовича (ВШЭ), Ольги Малиновой (ИНИОН РАН), других отечественных и зарубежных учёных, таких как Карл Шлегель (Университет Виадрина, ФРГ), Штефан Волле (Музей истории ГДР, ФРГ), Ян Берендас (Центр современной истории, ФРГ) заслуживают доверия. Это — специалисты.
РГАСПИ, в стенах которого и состоялся научный форум, является одним из учредителей самой известной серии книг, посвящённой научному осмыслению недавнего советского прошлого — «История сталинизма». В этой серии вышли десятки интереснейших монографий, введены в научный оборот сотни редчайших документов, сделаны, наверное, важнейшие выводы, развенчивающие целый ряд советских мифов. И что же? Пробудилось ли российское общество, втянутое в капкан гламурной культуры и «беспроблемной истории»? Усвоены ли уроки истории современной российской властной элитой, стыдливо отворачивающейся от самых смердящих язв советского прошлого? До конца ли понимает церковное руководство серьёзность проблемы тоталитарного сознания, сохранившегося в системе антисектантской работы?
Кстати о Церкви на конференции не было сказано ни одного слова. Никто не вспомнил новомучеников и исповедников Российских, вообще опыт духовного сопротивления безбожной власти, ибо видимая обществу современная церковная, а точнее, псевдоцерковная жизнь, представленная активной антисектантской репрессивной деятельностью всевозможных центров, кафедр и комитетов, поиском врагов «истинного православия», часто имеет явные признаки тоталитарной идеологии и практики.
Открывая конференцию, директор РГАСПИ, Лауреат Государственной премии РФ Андрей Сорокин говорил об институализации репрессий, их всеобщем характере в XX веке, поразившем абсолютно все стороны жизни людей. Посол Германии Ульрих Бранденбург призвал собравшихся разобраться в масштабах феномена тоталитаризма и репрессий, что возможно только при объединении усилий всех заинтересованных сторон.
Председатель Совета при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека Михаил Федотов рассказал, что такая конференция готовилась несколько лет и имеет важнейшее значения не только для России, ибо посвящена проблеме исцеления болезни, поразившей несколько стран Европы. Он подчеркнул, что тоталитаризм — это заразная болезнь, и до сих пор не понятно, чем так привлекателен этот путь — путь настоящей деградации. Здесь хотелось бы и возразить Михаилу Александровичу тем, что русская религиозная философия трудами Н.А. Бердяева, С.Л. Франка, Н.О. Лосского и других очень точно определила причину этой привлекательности, выражающейся в отступлении народа от веры, его полной расцерковлённости и невежестве.
Академик, директор Института всеобщей истории РАН Александр Чубарьян подчеркнул, что тема насилия пронизывает исторические концепции многих стран, в учебниках по истории которых всегда есть место кровавым правителям, но не встречаются имена борцов за мир и пацифистов. Говоря о советском тоталитаризме, академик отметил, что в России очень многие не хотят идентификации сталинского режима с нацистским режимом в Германии, что само по себе является темой для широкой дискуссии.
Сама конференция проходила не совсем обычно, и представляла собой четыре сессии, в каждой из которых сперва звучало два небольших доклада, затем модератором давались экспертные комментарии к сказанному, а также выступали дискутанты — авторитетные специалисты в данной области. Стоит перечислить наименование сессий, чтобы представить масштаб обсуждаемых проблем. Первая сессия была посвящена теме «Насилие и репрессии в XX веке: онтология и исторические пределы», в которой Игорь Яковенко и Карл Шлегель сделали важнейшие сообщения, посвящённые культурному и стадиальному измерению репрессий. Было отмечено, что обыденные представления российского общества свидетельствуют об устойчивости установок на оправдание тирании, ибо массовое сознание увязывает эпохи тирании с «героическими» этапами истории XX века, находя в них основания для оправдания и возвеличивания символов террора. Великие тоталитарные идеологии формировались в обществах, переживающих мучительные процессы догоняющей модернизации, и представляют собой специфический феномен самоистребления зашедшего в тупик общества. История учит, что репрессивные модернизационные режимы либо переживают военно-политическую катастрофу, либо деградируют и вырождаются в ходе сравнительно мирной эволюции.
Вторая сессия была посвящена проблеме: «Тоталитарные режимы XX века и повседневность», на которой центральные доклады делали Георгий Сатаров (Фонд ИНДЕМ), Штефан Волле (Свободный университет, Берлин) и Ян Берендс (Центр современной истории, Потсдам). Георгий Сатаров охарактеризовал тоталитаризм как пожирателя повседневности, того, что представляет собой совершенно неформальную плоскость человеческой жизни с её рутиной и обыденностью. Докладчик сделал акцент на том, что тоталитаризм особо оккупирует сферу труда, регламентируя её, начиная от стимулов до конечного результата. Звание «Герой труда», не важно — какого, — это абсолютно тоталитарное изобретение, ибо именно в тоталитарных обществах, героизация труда свидетельствует о неэффективности экономики. В этой связи стоит вспомнить недавнее предложение, прозвучавшее на встрече президента РФ Владимира Путина со своими сторонниками о возможном возвращении звания «Герой труда» в наградную систему России.
Штефан Волле в своём докладе сделал акцент на насилии, которое выражалось не только в прямых репрессиях, но и в тотальном контроле за всеми сторонами жизни человека. На примере ГДР, докладчик показал, что в таком контроле всегда есть две стороны, одна из которых может быть вполне привлекательна для обывателя. Это ощущение безопасности, но не столько личной, сколько государственной, сохранения рабочего места и минимальных социальных гарантий. Постоянное идеологическое воспитание, начиная с самых малых лет, прививало это ощущение надежности пожизненного заключения в ГДР.
Ян Берендс посвятил своё выступление истории быта в тоталитарном государстве, ибо диктаторские режимы лучше всего понять через повседневность. Сергей Журавлёв как комментатор подчеркнул, что повседневность — это ещё и иной взгляд на историю, в том числе и историю власти. Модератор сессии профессор Олег Лейбович отметил, что акцент на репрессиях в политике, культуре и повседневности рождает всё: исторические мифы, книги, музыку и даже личные отношения.
Третью сессию устроители конференции назвали «Тоталитаризм в зеркале исторической науки: поля исследования, понятия и методы». Александр Ватлин в своём докладе об истории изучения тоталитаризма профессиональными историками указал на «белые пятна». Самым «белым» является сравнительный анализ диктатур Сталина и Гитлера. Профессор Института современной истории из Мюнхена Юрген Зарусски как раз и сделал важный шаг на пути сравнения великих диктаторских режимов XX века, указав на целый ряд очень схожих черт, что и позволяет проводить сравнение, ибо тоталитаризм — это не абстрактный термин, а совершенно конкретная практика. Понятно, что пока это сравнение более глубоко проводится историками Запада, уже показавшими, что Сталин был таким же сторонником геноцида, как и Гитлер. Важно отметить, что под геноцидом понимается не только сознательное истребление национальных или религиозных, но и социальных групп, к которым без сомнения относятся «попы, помещики и капиталисты», а также российское крестьянство и казачество. Именно об этом, об отсутствии юридической оценки преступлений Сталина говорили многие дискутанты сессии, особенно Никита Петров, представитель «Международного мемориала».
Четвёртая сессия была посвящена обсуждению проблемы «На пути к общему изложению истории тоталитарных режимов». И докладчики, и дискутанты сообща говорили о необходимости написания совместных трудов по истории тоталитарных диктатур, ибо расплодившиеся публицистические поделки, возвеличивающие и оправдывающие преступления советской власти, есть вызов научной и академической среде не только России, но и всей Европы.
В целом конференция стала важнейшим шагом не только в познании природы тоталитаризма, но и предложила вполне реальные проекты, в которых могут участвовать все заинтересованные стороны, в том числе и направление Церковно-общественных инициатив Преображенского братства, в котором тема осуждений преступлений советского режима давно является предметом проведения специальных семинаров, дискуссий и встреч. Однако остался открытым вопрос: насколько больному нужно предлагаемое лекарство? Ведь в России после 1991 г. не произошло разрыва с тоталитарным прошлым, как, например, в Германии после 1945 г., что позволило части российской правящей бюрократии отстаивать своекорыстные интересы, манипулируя обыденным сознанием, внедряя оправдание тирании и репрессивности.
