17 августа исполняется 120 лет со дня рождения Николая Евграфовича Пестова

  • 17 августа 2012 в 10:10:17
  • Отзывы :0
  • Просмотров: 1186
  • 0
 


17 августа исполняется 120 лет со дня рождения Николая Евграфовича Пестова, духовного писателя, миссионера и богослова, профессора, доктора химических наук. Мы попросили рассказать о Николае Евграфовиче его внука, протоиерея Николая Соколова, настоятеля храма Свт. Николая в Толмачах при Третьяковской галерее, декана миссионерского факультета ПСТГУ (продолжение интервью читайте в газете «Кифа» № 148).

- Отец Николай расскажите, пожалуйста, о своём деде – Николае Евграфовиче, о его пути ко Христу и последующем за обращением служении, о церковном круге того времени.

Прот. Николай Соколов: На письменном столе нашего дедушки, под стеклом лежала надпись, которую я еще в детстве видел, но не понимал, что она означает. Там было большими буквами написано: «От Меня это было». Я не мог понять странные слова, кто это «Он», что это было, видение, событие? Потом я нашел этот текст в Священном писании и понял, что эти слова дедушка применял к себе, чтобы никогда не забывать: что бы ни случилось в жизни, за всем стоит воля Божия, благая и совершенная.

Христианином Николай Евграфович стал еще в молодости, придя из врат безверия к светлым вратам будущей жизни христовой веры. Семья, в которой он вырос, соблюдала бытовые правила христианской жизни того времени, – праздновали Пасху, причащались раз в год, исповедовались по необходимости, но больше – ничего. Над христианскими идеалами все тогда, как правило, посмеивались, хотя и не отвергали, считая их уделом каких-то ненормальных, кликуш, юродивых и тех, кто немножко «не от мира сего». Такое понимание христианства характерно для дореволюционного периода. И дедушка не отвергал Бога как такового, как вообще существо, однако за этим формальным видом религиозной жизни он не видел глубины. Он говорил: «Никто меня не научил ни правильно читать молитву, ни узнать, что такое Таинство Церкви. Приходили в церковь, стояли, ставили свечки и уходили, но за этим не было главного». Поэтому, получив такое воспитание, он в какой-то момент отошел от веры полностью. Считал себя атеистом, читал все, что можно было тогда прочитать по атеизму: Фейербаха, Гегеля… Но одновременно с этим он всегда искал правду, как он её тогда понимал, и был очень принципиален в своих поступках.

В революции 1917 г. и Гражданской войне дедушка принимал деятельное участие как комиссар Красной армии, закончив свое восхождение, если можно так сказать, в должности комиссара Уральского военного округа в Екатеринбурге. Среди его «друзей» были Троцкий, Фрунзе, Тухачевский и ряд других деятелей.

Вспоминая сегодня его жизнь, я сказал бы: всему свое время. Наверное, он должен был пройти этот путь, чтобы, подобно Савлу, стать Павлом. В его жизни случилось обращение, напоминающее обращение апостола Павла. Нам в детстве это не рассказывали. Потом, когда я был уже взрослый, лет 15–16-ти, бабушка намекала. Это произошло в самый страшный период его антихристианской, с точки зрения нравственности, жизни. Там было много всего… кровь и гадость. «Карамазовская грязь» – так написал дедушка об этом периоде жизни в своём дневнике. Это был 1920 или 21 год, Екатеринбург. Ночью дедушка увидел сон, что стоит он в каком-то гроте. И откуда-то идет свет, и оттуда, из света, на него идет Христос. Дедушка почувствовал, что это Он. «У меня в голове только одно, – вспоминал дедушка, – почему я, коммунист, комиссар, зачем, когда кругом такое творится, Гражданская война... и вдруг ко мне идет Христос. Что это?» Не мог понять… «Свет Христа, и Он идет ко мне, смотрит на меня. Его взгляд меня пронзил до всего, чем можно было почувствовать». Дедушка был не один. «Со мной стояли рядом мои родственники, стояли сестры, дядя Эря». Он был немец, всё доброе, положительное в воспитании было от этого дяди. «И вот дядя поклонился Христу. А сестры не видят Христа! Он проходит мимо. И я тоже поклонился Христу, Христос на меня посмотрел… Все, сон закончился, я проснулся в холодном поту, не зная, что это было. Я и Христос, Христос и я? Ведь я это отвергаю, этого ничего нет, это все выдумки? И вдруг я это реально вижу». Интересно, что уже потом, дедушка говорил, что он увидел Христа, таким, каким он всем известен на иконе, написанной Серафимом (Чичаговым), в белом хитоне. Перед этим образом дедушка всегда падал на колени. «Но по внешности в моей жизни, – пишет он, – ничего не изменилось, я по-прежнему оставался воинствующим безбожником. Что я могу сделать – завтра бросить все? Я комиссар, ну, приснилось, кому ж не снится».

Но жизнь сложилась по-другому. Такое отпадение от веры привело его к трагедии, он разочаровался в своей жизни где-то около тридцати лет. Все в одночасье поломалось, ушла жена, ушли другие люди. Он оставляет все и возвращается обратно в Москву, поступает на очередной курс в МВТУ, с которого он ушел почти 8 лет назад, до Первой мировой войны.

Москва, 1922 год. В один из вечеров, конечно не случайно, промыслом Божиим, он видит афишу, которая гласит: в Политехническом институте лекция «Был ли Христос?». Лектор В.Марцинковский. Кстати, это недалеко от Свято-Филаретовского института. Дедушка идет туда, присутствует на лекции–беседе, где В.Марцинковский с радостью и христианским вдохновением говорит о том, что есть Христос, что есть христианская жизнь, что есть «доказательство бытия Христа», читает Евангелие. Дедушка такое свидетельство о вере никогда до этого не слышал, не знал. Он вспоминал, что с ним случилось: «как будто пелена упала с глаз, я все понял, вновь явление Христа. С лекции я вышел христианином». А дальше, когда Господь дотронулся сердца, уже все проще.

- Кто был среди учителей Николая Евграфовича, от кого он воспринял традицию?

Прот. Николай Соколов: Дедушка стал посещать лекции, различные храмы Москвы, где ищет проповедников, и удивительным образом ему нравятся обновленцы. Ходит к А.Введенскому. А дедушке какая разница в какой храм зашел? А.Введенский так зажигающие проповедовал, что «я плакал и все плакали», – вспоминал он. Но потом Господь повернул ещё раз. Николай Евграфович встречает бабушку – Зою Вениаминовну Пестову. У них настоящая большая любовь и брак, рождаются трое детей. И начинаются тяжелейшие испытания, – он попадает в тюрьму как член Христианского студенческого кружка. Его держат в Бутырке. Промыслом Божиим его не расстреляли, не сослали. Он как-то «ушел», Господь закрыл глаза кому надо.

И в тюрьме Николай Евграфович встречает тех, кто стали его путеводителями по этой жизни. Это люди, составлявшие духовную семью старца Алексия Мечёва. Дедушка становится прихожанином этого храма (свт. Николая в Кленниках – ред.).

- Кто входил в этот круг?

Прот. Николай Соколов: Во-первых, отец Сергий Мечёв, потом семья Амбарцумовых, семья Каледы, Апушкины, Д. Мелехов – крупнейший психиатр с мировым именем, Солодовниковы (которые были одновременно и прихожанами храма свт. Николая в Толмачах), и другие…

- То есть Николай Евграфович вошел в «мечевский» круг?

Прот. Николай Соколов: Да, более того ему доверяли, он стал старостой храма.

- Это было в какие годы?

Прот. Николай Соколов: С 1923–1924 гг. и до закрытия храма в 1929 году. Отца Алексея Николай Евграфович застал совсем чуть-чуть, он умер в 1923-м. После кончины отца Алексия, его сын – отец Сергий – стал духовным отцом многих членов общины, и дедушку он вел по жизни до самой своей ссылки и смерти в лагере. Отец Сергий был человеком, который вдохновлял и поддерживал приход. Он вместе с Николаем Евграфовичем, и может быть, ещё с кем-то до 1925 года вели христианский кружок, за что отца Сергия первый раз и посадили, а кружок разогнали. В тот раз всех остальных кружковцев отпустили, только один человек еще получил срок, не помню, кто именно. Но потом все посидели – бабушка, дедушка, тайный священник иерей Константин Апушкин, другие – кто-то полгода, кто-то год. А тогда многие были освобождены, правда, двое–трое кружковцев были высланы из Москвы, а потом вообще и из России. Сначала людей высылали на знаменитых пароходах, потом, чуть позже тоже высылали, только потихоньку.

- Почти все прошли лагеря…

Прот. Николай Соколов: Да, дом был полон репрессированных. Николай Евграфович сидел два раза. Не расстреляли. Бабушка сидела, близкие все сидели в лагерях по два–три раза. Я помню дом 1950-х гг., он был наполнен так называемыми, выходцами из лагерей: и князья, и графы, и простые люди, миряне и священники, которые по 18–20 лет отсидели, прошли Соловки, всякие Восточные и Южные лагеря, Колыму… и остались верными Богу, своей вере. Они были исполнены такой радости! Некоторые, даже страшно сказать, благодарили Сталина: дал пострадать за Христа, слава Богу! И это были действительно искренние слова, не просто так. Как в Евангелии: любите врагов ваших, молитесь за проклинающих вас.

- Для Николая Евграфовича было органично и естественно такое понимание христианства, при котором христианин не только молится, но ещё и пытается что-то делать, служить для Бога и Церкви в меру своего дара и призвания?

Прот. Николай Соколов: Как я понял, когда мы с владыкой Сергием (Соколовым) писали биографию дедушки по его запискам, до войны им приходилось все-таки скрывать свои убеждения. Не было открытой проповеди. Тогда было страшное время. То есть, если хочешь пострадать, – иди, говори, приглашай молодежь, и тебя не будет в два счета, а если у тебя жена и дети, потенциал научной работы… У дедушки более 200 научных работ по химии, некоторые из них не потеряли своей актуальности и в настоящее время. После окончания Бауманского института он пошел в Академию химзащиты, потом еще в ряд других высших учебных заведений. Вначале войны он защитил докторскою диссертацию по химии. В это же время начал работать над собранием и изучением святых отцов, понимал, что ему нужно читать Игнатия Брянчанинова, Феофана Затворника, святых отцов древней церкви, каппадокийцев... Он вспоминал, как из отдельных фраз, которые хорошо ложились на сердце, сложились большие дневниковые записи, послужившие основой его первой работы – «Путь к совершенной радости». Потом война, гибель сына. Николай Евграфович продолжил писать свою диссертацию «Современная практика православного благочестия», освещая различные стороны христианской жизни с точки зрения отцов церкви. Дедушка над ней трудился всю жизнь. Я тоже это застал. Он брал и современных авторов, и католических, и других, тогда запрещенных. Писал «о. Иоанн С.» – кто это такой? Нельзя было ещё писать Иоанн Кронштадский. Надписал на ней: диссертация на степень защиты кандидата богословия ГБР. Знаете, что это такое?

- Нет.

Прот. Николай Соколов: Грешный Божий раб. Сегодня Николай Евграфович наиболее известен именно как духовный писатель. Об одном только он просил – чтобы не занимались политикой. Говорил: «Я занимался политикой, знаю, что это такое, знаю, чем всё это заканчивается, как отражается на человеке. Поэтому «Мне отмщение, и Аз воздам». Какая политика может быть?

Наш дедушка своим трудом, своим сердцем и душою привел очень многих людей из неверия в радость христианской веры, открыл перед ними дверь православного вероучения, те удивительные сокровища, которые содержит христианская церковь, в том числе и мировая, включая и католическую, и протестантскую, показав этим, что Христос един для всех.

Не кривя душой, могу сказать, что уже с середины 1950-х гг. Николай Евграфович стал практически старцем, не принимая при этом монашество или духовного сана. Хотя многие ему это предлагали, в том числе и люди из высшего иерархического состава: епископы и митрополиты. «Николай Евграфович, у Вас такие труды, такой образ жизни. На пенсию выйдете… Давайте, завтра же у Вас будет сан, и будете иметь возможность служить». – «Нет, нет, и нет!» Мы тогда не знали, может быть, и не нужно было это знать при его жизни: сегодня это открылось – у него было два брака. Имея два официальных брака, он не считал для себя возможным принять священный сан. При этом молитвенный и аскетический образ жизни были основными духовными устремлениями Николая Евграфовича.

- Расскажите, пожалуйста, о молитвенной жизни и богослужениях людей из его круга.

Прот. Николай Соколов: Я много говорить не буду, хотя здесь очень много можно рассказывать. Кратко скажу так: дедушка, также как и практически весь этот круг, не любил пышных богослужений, когда присутствуют иерархи, патриарх. Он не патриарха не любил, а помпезность...

- Как Вам кажется, что в опыте новомучеников и исповедников ХХ века остается важным и по сей день? Их богослужения, даже исходя из того, что Вы рассказали, несколько отличались оттого, что мы время от времени можем наблюдать в наших храмах. Например, бывает тягостно видеть отдаленность клира от мирян и мирян друг от друга даже во время общей молитвы.

Прот. Николай Соколов: Много зависит от епископа, священника. Могу откровенно сказать, на богослужениях, которые возглавляли митр. Антоний (Блум), с которым я много раз встречался, служил и общался, покойный владыка Сергий (Соколов), некоторые другие епископы служили без всякой помпезности. Субординация определенная должна быть. Без этого невозможно. Но никакой отчужденности, отдаленности от паствы, никогда не было. Много зависит от сердца того, кто служит, от предстоящего. Ведь может служить и простой, хороший батюшка, но и он может далеко стоять от паствы. А может быть и по-другому. Помню, когда служил отец Всеволод Шпиллер, тоже покойный, какими были его службы, как мы ходили туда, как слушали его проповеди, как часами стояли, ожидая, что он скажет, как посмотрит на нас! Есть разные примеры. Что касается опыта новомученников и исповедников, то они показали нам твердость духа и свою веру. Но и в то время были совершенно разные священники и епископы, и были тоже просто страшные вещи, которые творились в церкви, всякое было. Иногда дедушка говорил, что церковь пострадала, чтобы очиститься духовно от всего этого. Мы начинаем это, к сожалению, забывать. Опять иногда пускаемся в эту пучину византийско-роскошной жизни, которая подчас затмевает в нас истинный образ Христов, который стоит в простоте, правде, милости и любви.

- Николай Евграфович был подлинным просветителем. Удивительна ответственность, которая была воспринята им – мирянином – за полноту откровения Христова…

Прот. Николай Соколов: Сегодня его жизнь – это пример христианского служения Богу, людям, церкви и миру, который помогает сегодняшнему человеку в XXI веке понимать, что он не оставлен Богом, что Господь всегда с теми, кто ищет истину, идет за ней, не боится сказать правду власть предержащим, не боится за свою судьбу, а полностью отдает ее Богу. Не случайно он, когда уже тяжко болел, никогда не роптал, за все благодарил. «Да, – говорил, – очень тяжело, очень мне больно. У меня все горит внутри, но так мне нужно. Слава Богу, слава Богу!» Прожив 90-летнюю жизнь, Николай Евграфович всегда благодарил Бога, и я как его внук могу сказать, что он вселил в тех, кто его знал, в том числе и в меня, тот удивительный духовный оптимизм, который никогда не должен покидать христианина, ибо мы помним слова апостола: «Всегда радуйтесь, непрестанно молитесь, за все благодарите».  Это был своего рода девиз его жизни.

Скончался Николай Евграфович в ночь на 14 января 1982 г., в день памяти учителя церкви, одного из своих любимых святых – Василия Великого каппадокийского.

 Беседовала Ольга Филиппова

Информационная служба Преображенского братства

17 августа исполняется 120 лет со дня рождения Николая Евграфовича Пестова

Powered by module Blog | Reviews | Gallery | FAQ ver.: 5.10.0 (Professional) (opencartadmin.com)